Мой темный принц
Шрифт:
— Ты сейчас невероятно груб.
— Она должна была оберегать тебя. — Если бы это был мультфильм, из его ушей валил бы пар. — Она нарушила данное мне обещание. Я не уважаю людей, которые не выполняют своих обещаний...
Оставшаяся часть фразы пропала в его горле. Я хотела спросить, что он имел в виду, но не могла ни на чем сосредоточиться.
— Моя голова убивает меня. — Я хныкала во все горло. — Надеюсь, турбулентности не будет.
— Жирные шансы. На высоте 45 000 футов очень мало дождя и снега. Тебя ждет спокойная поездка. — Он пошевелил языком во рту. — Кстати, там
— Заткнись, Олли. Я все еще злюсь на тебя.
— Справедливо. — Он пожал плечами и снова сделал паузу. — Просто для ясности... ты злишься на меня, потому что я появился на твоем туре для маленьких девочек или потому что у нас есть частный самолет?
Верный вопрос.
Честно говоря, его неожиданное появление не так уж сильно меня разозлило. Это было даже романтично, в том смысле, что красных флагов было достаточно, чтобы быть ошибочно принятым за карнавал.
Я видела, как беспокойство проступало сквозь его глубокие борозды, когда я застала его вышагивающим возле моей комнаты в общежитии. Одна рука скрещена, второй кулак поджат под подбородком, а ноги тяжело стучат по ламинированному дереву. Он мог бы стать плакатом для никотиновой абстиненции.
Помогало то, что он был прав.
Мне не следовало отправляться в спонтанную поездку через всю страну. Доктор Коэн не разрешил мне никаких поездок. Более того, он настоял на том, чтобы я побольше отдыхала дома.
— Наверное, насчет частного самолета, — пробормотала я, хотя это тоже звучало неправильно.
Эта скрытая ярость продолжала кипеть в моей крови с тех пор, как я очнулась от комы. Достаточно было малейшей искры, чтобы довести ее до кипения. Где-то глубоко внутри мозг понимал, что я в ярости на своего жениха.
Я помассировала виски, отгоняя неуверенность, пока не потеряла голову от пульсации.
— Как часто ты летаешь на этой штуке?
Осознание того, что мы владеем частным самолетом, взволновало и затошнило меня в равной степени. Я не боялась летать, не чувствовала той тошноты в животе при взлете, и все же... Мне было не по себе. Я задумалась, почему.
— Чаще всего нет. — Олли отключил автопилот, вернув руки на штурвал. — Я стараюсь уделять работе хотя бы десять часов в неделю. Это успокаивает меня. Сохраняет свежесть.
Я поерзала в кресле второго пилота, пытаясь устроиться поудобнее.
— Это ужасно для окружающей среды.
— Насколько я знаю, Даллас привезла тебя сюда на частном самолете, а не на метле. — Он взглянул на меня из-за плеча. — Можно ли сказать, что ее не подвергли монологу Греты Тунберг?
— Верно. — Я откинула голову назад, уставившись на регуляторы освещения. — Она мой друг. Когда-нибудь я надеюсь воззвать к ее здравому смыслу...
— Удачи в деле.
— Но ты же мой будущий муж. Мы должны принимать важные решения вместе. — Я подняла руки вверх. — А летать по всему миру, создавая углеродный след трех президентов, - это неслыханно.
— Трех президентов? Это уж слишком. — Он надул щеки. — Эти ублюдки перелетают с поля для гольфа на поле для гольфа, если солнце садится слишком быстро.
Я раздула щеки. В кабине можно было пожарить яичницу - разительный контраст
— Не будь умником. — Я задрала рукава и закинула их на плечи. — Тому, что мы делаем с окружающей средой, нет оправдания, Оливер.
Глаза Олли поймали вспышку кожи на моих руках. Он напрягся, следя за моими движениями.
— Очевидно, ты забыла о наших поездках на Виноградник Марты и о мясных деликатесах, которые ты поглощала за доской. Ты выставила Даллас так, будто она придумала голодовки.
— Это не смешно.
Я зацепила пальцем горловину футболки и потянула, впуская воздух в щель.
Боже, почему здесь так жарко?
— Он сломан? — Мои руки зависли над вентиляционными отверстиями. — Нам нужно начать летать коммерческим рейсом.
Я схватила подол рубашки и задрала его, закатав под грудь и заправив в лифчик. Олли оторвал взгляд от облаков и посмотрел на меня.
Он тяжело сглотнул, его голос стал резким.
— Ты должна прекратить это делать.
— Почему?
— Потому что мне трудно смотреть вперед, а я очень хочу, чтобы мы добрались до дома.
Я фыркнула.
— Ничего такого, чего бы ты не видел раньше. Ты даже не видишь мой лифчик.
Его горло перехватило от очередного глотка.
— А что, если я скажу, что каждый раз с тобой будет так же, как в первый раз?
— Тогда я бы сказала, что надеюсь, что со мной все будет иначе, потому что, когда мы впервые переспали, мне показалось, что ты - машина, которая режет холодное мясо, только с моими внутренними органами.
О, черт.
Я вспомнила ту ночь, поняла. В Париже. В мой день рождения. Филомена и Джейсон бросили меня, и Оливер спас положение, увезя меня на поезде. Татуировка. Танцы на улицах. Питье вина. Небрежные оргазмы на хрустящих простынях в отеле.
Олли прижал руку к груди.
— Это самое приятное, что мне когда-либо говорили.
Я рассмеялась, несмотря на себя. Это должен был быть серьезный разговор.
Неудивительно, что я стала координатором по интимным вопросам, подумала я, все еще думая о Париже. Если бы каждый раз, когда мы занимались любовью, все было бы так, как в ту ночь, то, держу пари, он не смог бы выгнать меня из спальни. Внезапно мне не терпелось восстановить свои воспоминания по другой причине. Залезть в штаны моего жениха.
Облака устилали тропинку под нами пуховыми одеялами. Когда мы прорезали небо, меня что-то поразило.
— Эй! — Я нахмурилась. — Я защитник окружающей среды.
Это должно было быть причиной узла в моем нутре, который никак не хотел распутываться.
— Как же мне чертовски повезло, — пробормотал он, почти слишком тихо, чтобы я могла расслышать. — Все становится все лучше и лучше.
— Нет. — Я покачала головой, поднимаясь со своего места, накачанная настолько, что могла бы побороться с олимпийцем. — Я имею в виду, что на самом деле я активный защитник окружающей среды. — Адреналин забурлил в моей груди. — Я хожу на митинги в мэрии, когда они голосуют за уничтожение парков и лесов. Я использую только экологически чистые продукты и пишу письма своим местным представителям.