Моя любовь навсегда
Шрифт:
— А, Мила, — темные глазки впились в нее, точно уголки, — проходи.
Обтерев дрожащие ладони о юбку, Милана с трудом сглотнула и на негнущихся ногах прошла внутрь. Обстановка в кабинете с момента ее последнего визита почти не изменилась, за исключением одной маленькой детали.
Самого Глеба, который на сей раз встречал ее с неестественно добродушной улыбкой.
Да такой, что под пол захотелось провалиться. На столе лежал пышный букет роз, а сам отец Миланы выглядел весьма презентабельно и ухоженно. Ушли глубокие морщины, кожа выровнялась, пропали
Полностью последствия пьянок не ушли, но сейчас Глеб не вызывал внешнего отторжения. От него даже пахло свежесть, а не перегаром, как обычно.
— Это тебе, доченька.
Из-под горы роз появился второй букет с белыми лилиями. Их удушливый аромат мгновенно окутал Милану, однако она сдержала чих и кашель. Со слезящимися глазами приняла букетик, затем аккуратно отложила его на мягкое кресло.
— Когда ты приехал? — не выдержала Милана напряжения. — Я не слышала.
— Час назад, — подмигнул Глеб. — Не стал тебе мешать. Ты же занималась подготовкой к нашему вечеру.
Час?!
Милана покачнулась, а невидимые ледяные пальцы ужаса безжалостно сдавили трахею и перекрыли доступ кислороду. Задохнувшись, она вцепилась в спинку кресла, чтобы не рухнуть на пол. Комната кружилась, стены ездили туда-сюда. На шее запульсировал нерв, отчего виски прострелило болезненным разрядом.
Адский холод сковал тело: ни говорить, ни двигаться Милана не могла. Потому не дернулась и не убежала, когда Глеб обошел стол и подошел к ней вплотную. Коснувшись ее плеча, он с неожиданной силой сжал его. От давления колени подогнулись, жжение проникло под ткань блузки и опалило кожу.
Милана вскрикнула негромко, а ее отец ласково потрепал ее по щеке.
— Ты у меня такая умничка.
Она похлопала ресницами и непонимающе уставилась на него, однако внимание Глеба уже привлек сторонний звук. Осторожные шаги, будто их хозяйка вся распереживалась, пока сюда шла, сменились тихим вздохом. Милана усилием воли развернулась к матери, появлению которой совсем не удивилась.
Если Глеб здесь, то логично, что он позвал к себе жену.
— Дорогая! — распахнул объятия отец Миланы и двинулся на белую, как простыня, Илону.
Его не смутила ни скованностью ее движений, ни вялое и невнятное бормотание в ответ на приветствие. То, как она вся содрогнулась от отвращения, когда Глеб поцеловал ее в щеку, было очень показательно. Однако такая реакция его, что странно, совсем не разозлила. Кажется, наоборот, воодушевила и заставила подвести Илону к столу и вручить ей тяжеленный букет.
— Мои девочки, — широко улыбнулся Глеб в очередной раз.
— Что происходит? — впервые за много лет мать Миланы не скрыла истинного выражения лица и эмоций, что бушевали внутри нее.
— Ничего. Разве я не могу сделать вам приятное? Вы же моя единственная семья.
Илона с Миланой переглянулись. В голове каждой возникла одна и та же мысль: или Глеб сошел с ума, или что-то случилось.
— Папа… — скольких трудов Милане стоило выговорить
— Можно и так сказать, — Глеб хлопнул в ладоши, и звук напомнил выстрел из пистолета. — У меня для вас сюрприз, дорогие.
— Какой? — упавшим тоном прохрипела Илона.
— Скоро узнаете. На вечере, — он вновь чмокнул ее в щеку. — Надеюсь, любимые, ты выбрала самое красивое платье?
— К-конечно.
— Вот и чудесно. Поужинаем сегодня все вместе? Мы так давно не собирались всей семьей, — Глеб обнял их за плечи и прижал к себе.
Милана ощутила, как на ее шее затянулась призрачная удавка. Давление отца стало просто невыносимым, а от его одеколона ее подташнивало.
— Я распоряжусь, чтобы накрыли в голубой гостиной, — бесцветно откликнулась Илона, и кроваво-красные розы чуть не выпали из ее ослабевших рук.
В последний момент Глеб подхватил их, аккуратно отложил к лилиям на кресло и коснулся ладонью лица жены.
— Хорошая девочка, — промурлыкал он, затем взглянул на дочь. — Правда твоя мама лучшая?
— Да, — пискнула Милана.
И ей почудилось, что в чернильной глади отцовских зрачков притаился смертный приговор.
Глава 54. Да будет игра
— Глеб что-то задумал.
Милана прошла вперед и одернула шелковую юбку нежно-голубого платья. Представить, как она так же переодевается к семейному ужину или в ресторан стало неожиданно легко. Во всяком случае, Антон практически вживую увидел эту картину в недалеком будущем, где они обязательно станут настоящей семьей.
Где она рядом. Всегда. Везде. Всюду.
— Ничего он не сделает, — беспечно фыркнул Антон, шагая к ней и осторожно касаясь едва заметной молнии.
Тихий скрежет — и вот атласная кожа спины скрылась за плотным слоем ткани, которая состояла из миллиарда тонких, невесомых нитей. Идеальный наряд без бретелей, лишних деталей и дополнительных украшений прекрасно смотрелся на Милане, чье взволнованное лицо сейчас отразилось в напольном зеркале.
Антон не удержался, опустил голову и коснулся губами ее плеча, прежде чем поправил длинные завитые на концах локоны. Руки сжали талию во вшитом корсете, прошлись по краю плотного лифа. Потом задели капли топазов на изящных плетеньях из белого золота и поправили ожерелье.
Он до бесконечности мог касаться Миланы и все равно ощущать ежесекундную потребность в ощущении ее тепла на кончиках пальцев. Потому что безумно любил. Теперь точно. Без всяких условностей.
— Тебе нельзя выходить, пока не соберутся все гости, — шепнула Милана и прикрыла веки, затем потерлась кончиком носа о его подбородок.
Несмотря на каблуки, она все равно с трудом дотянулась до него. Пришлось привстать немного, чтобы коснуться аккуратной бородки.
Антон невольно задумался, а стоит ли сбривать ее после всего? С ней он казался себе старше. Да и Милане, похоже, все нравилось.