Моя Святая Земля
Шрифт:
Дамьен воздел глаза к небу с выражением "Боже милосердный, с кем приходится работать!"
– А как, прекрасные мессиры, прошу прощения, обойдёмся с самозванцем?
– вкрадчиво спросил шеф Тайной Канцелярии.
– Никак, - отвечал канцлер со вздохом.
– Забудьте. Его уже, можно сказать, нет. Государь решил им позабавиться...
Шеф шпионов улыбнулся наивной и весёлой улыбкой.
– Ах, проницательнейший мессир Дамьен, а знаете ли вы, что наш добрый государь, после довольно продолжительной беседы, пригласил самозванца в свою любимую гостиную в Западной Башне? И там
Канцлер оживился.
– Так это же прекрасно, мессиры. Я полагаю, что этот юноша может быть очень и очень полезен короне. Проявить милосердие, объявить его безумным... не знаю... одержимым - и сослать в замок, к примеру, в Медовый Приют. Или в Гнездо Ветров. На моей земле...
– Так ведь не получится, прекраснейший мессир, - возразил шеф Тайной Канцелярии, приподняв брови в этакой нарочито скорбной гримаске.
– Ведь мальчик-то - не иначе, как посланец Тех Сил. Оказался ночью в запертом храме, который проверяли и монахи, и мои люди - э?
– да ещё и в обществе проклятого. Расстроил свадьбу, смутил невесту. Взбаламутил народ - весь город уже неделю болтает о Благом, якобы, Истинном Короле. В довершение всего - уморил Иерарха. Ну ведь очевидно же, что он уморил Иерарха?
Маршал кивал, генеральный прокурор - тоже. Герцог Наджел тоже делал какие-то одобрительные жесты. Марбеллу было, в сущности, всё равно: ну, что это решает, в самом деле? У старого дурака от ужаса разорвалось сердце - меньше бы жрал, здоровее был бы. Вдобавок, члены Совета ещё не знают, что принц-регент тоже мёртв уже около часа - слуги думают, что он снова в беспамятстве, и пока что пусть себе думают. А дальше-то что? Решится, как всегда решалось. И благой король - тоже мне препятствие! Бриан, когда понадобилось, пристрелил его отца, как оленя - и Святая Земля не провалилась в преисподнюю, и даже храм Святой Розы ещё стоит. Мёртвых похоронят, кое-кого из живых заткнут на веки вечные - на том мир держится и будет держаться...
Но канцлер возмутился:
– Я вас умоляю, Холан! Это не разумно, более того - преступно расточительно!
– А!
– воскликнул шеф шпиков.
– Так вы верите, что мальчик - благой король?
– А вы - нет?
– И будучи убеждены в том, что мнимый самозванец - настоящий сын покойного государя - не осознаёте ли себя государственным изменником в любом случае?
– осведомился шеф Тайной Канцелярии развесёлым тоном.
– Дорогой Дамьен, простите, но ваше поведение нелепо - из уважения и любви не говорю "преступно".
– Я пекусь о казне, - упавшим голосом сказал канцлер.
– А вот не надо так печься о казне, - улыбнулся Холан.
– Надо не на мистические силы надеяться, а работать, знаете ли. Зарабатывать деньги для казны. А не собственные карманы набивать, дражайший мессир. Лучше подумайте о том, как скорее устроить эту свадьбу - и будут деньги на перевооружение армии. Отважнейший мессир Лонг ведь на это намекал?
Марбелл, совершенно не желавший влезать в разговор, не выдержал;
– Прекрасный мессир Холан, - сказал он, - всё это звучит логично и здраво, но вы упускаете одно обстоятельство.
– Какое же?
– шеф
– Волю государя, - отчеканил Марбелл.
– Вы не принимаете во внимание волю государя. Вот сейчас войдёт государь и скажет, что самозванца желает отпустить. Или жалует титулом. Или объявляет собственным братом. Или намерен зажарить и съесть. И что вы, прошу прощения, ему скажете?
– Хм...
– задумался Холан.
– Тогда вы скажете, Марбелл. Ведь в том и заключается главное, ради чего вас с вашей проклятой кровью, жуткой репутацией и сомнительным происхождением терпят при дворе. Вы, милейший, славитесь умением уговаривать государя. Именно поэтому вас до сих пор не сожгли в корзине, полной чёрных кошек.
Марбелл поклонился, думая, что если и скажет демону что-то в этом роде, то о том, как Холан, лейб-шпион двора Сердца Мира, поучал его, Марбелла, принуждать к чему-то государя. И от Холана в момент останется мокрое место, которое займут раньше, чем оно успеет высохнуть.
– Конечно, мессиры, - подытожил генеральный прокурор.
– Конечно, тут должен быть громкий процесс. Вот ещё принц-регент бы... догадался промолчать...
– Что за процесс?
– раздался от двери ледяной голос демона, поразивший увлёкшихся вассалов, как гром среди ясного неба.
Король стоял в дверях. Осунулся в одночасье, глаза красные, словно от бессонницы или слёз, под глазами - чёрные круги. Багровый туман ужаса окружал его и стелился шлейфом.
Члены Совета поднимались слишком поспешно, грохоча ножками кресел. Физиономии у них были перепуганные, и все, кроме Марбелла, пытались сохранить хорошую мину, но, очевидно, думали, сколько же прекрасный государь успел услышать.
– Сядьте, твари, - бросил демон в тихой ярости.
– Говори ты, Марбелл.
Важнейшие люди Святой Земли сели, бледнея и стараясь шевелиться как можно тише.
– Мессиры Холан и Шодар считают, что юношу, объявившего себя в храме вашим братом, ваше прекрасное величество, необходимо судить и огласить результаты процесса, - с глубоким поклоном пояснил Марбелл, наслаждаясь ситуацией.
Демон рассмеялся. Шеф шпиков и генеральный прокурор вжались в кресла.
– Марбелл, ты шутишь! Они что, считают что-то там, не выслушав меня? Что-то новое в Малом Совете... Хорошо, что позвали тебя, отравитель. Ты, по крайней мере, всегда подставишь того, кто начнёт слишком много о себе воображать!
– Я ни секунды не был согласен с ними, ваше прекрасное величество, - тут же вставил канцлер.
Демон отмахнулся.
– Да знаю я, Дамьен! Ты уже сказал мне. Может, и уцелеешь, - сказал он с той ледяной весёлостью, которая пугала вассалов больше, чем гнев.
– Что ж до прочих...
– Иерарх умер...
– попытался вставить слово герцог Наджел.
– Ну и что?
– хмыкнул демон.
– Плевать я на него хотел, на живого или на мёртвого. А все эти ваши фантазии, благородные мессиры, можете засунуть поглубже и подтолкнуть кочергой. До горла. Пока я не позаботился о том, чтоб вам помогли это сделать. Ясно?