Мозг и интеллект: нарушение и восстановление интеллектуальной деятельности
Шрифт:
Таким образом, в I–IV сериях эксперимента мы обнаружили нарушение предметного образа-представления из-за дефектов вычленения существенных его признаков, а в V серии — нарушение предметного зрительного восприятия, однако в условиях, затрудняющих процесс различения.
В следующей, II части эксперимента мы попытались выяснить, отражаются ли, и если да, то как, дефекты гностических психологических процессов на речи. Мы исходили из гипотезы о причинно-следственной связи этих нарушений с дефектами называния предметов. С этой целью мы исследовали у больных процесс активизации слов-наименований и слов, обозначающих признаки предметов.
Мы предложили, что слова, обозначающие
Для проверки этой гипотезы мы совместно с С. Т. Сосновской провели специальный опыт, в котором и получили подтверждение своего предположения. В опыте участвовали 18 больных с амнестической и акустико-мнестической афазией. Им предъявлялось 100 картинок, на которых были изображены: 1) предметы обихода; 2) предметы детского словаря[122]; 3) явления природы; 4) действия; 5) качества предмета (его цвет, форма).
Каждому больному картинки предъявлялись 10 раз, фиксировалось время актуализации каждого слова у каждого больного. Полученный материал был подвергнут количественной обработке, Подсчитывалось среднее время для каждого слова у каждого больного и каждого слова у всех больных. Оказалось, что для всех больных время актуализации слов распределялось следующим образом (по степени возрастания трудности актуализации):
1) слова, обозначающие качество — 2,5 с (1,4–7,0);
2) слова, обозначающие действие — 9,3 с (2,6 — 20,0);
3) слова, обозначающие предметы — 15 с (4,0 — 34,0).
Мы видим, что актуализация слов-наименований оказалась более чем в 1,5 раза труднее, чем слов-действий, и в 6 раз труднее слов, отражающих качество предметов.
Таким образом, если в I части эксперимента мы обнаружили нарушение образов-представлений конкретных предметов, вычленения их существенных признаков, а во II части — нарушение зрительно-предметной перцепции из-за дефектов выделения специфических признаков и сохранность глобального образа, то результаты этой части экспериментов показали, что названия конкретных предметов актуализируются значительно труднее слов, обозначающих качества и отношения предметов, т. е. слов, за которыми стоят признаки реального предметного мира, не имеющие в своей основе конкретных зрительных образов. Эти данные, с одной стороны, подтверждают предположение о связи дефектов номинативной функции речи с нарушением гностической основы слова, а с другой — показывают, что слова, обозначающие более обобщенные и абстрактные отношения предметного мира, актуализируются легче предметно отнесенных слов.
Данные I части эксперимента позволяют предположить, что одной из возможных причин дефектов номинативной функции речи является нарушение в звене «образов-эталонов», с которыми сличается перцептивный образ. На это указывает уравнивание признаков отдельного предмета (объекта) с признаками класса объектов, в который включен данный предмет, — это явление мы нередко наблюдали у больных.
Все вербальные реакции наших больных мы подвергли качественному и количественному анализу. Известно, что больные с амнестической и акустико-мнестической афазией в поисках нужного слова чаще всего прибегают к перебору слов, замещая таким способом одно слово последовательным рядом слов. Эти вербальные реакции, а также и способы поиска нужного слова были подвергнуты психологическому анализу.
При количественной обработке данных эксперимента были выявлены следующие стратегии поиска слова. Поиск в направлении от слова
Наиболее распространенным явился поиск от одной семантической группы и от функции предмета. В. одну семантическую группу мы относили слова, близкие по значению, по предметной отнесенности, по смыслу. (Например, молния — не гроза, не гром и т. д.; туман — не дым, не роса, не облако и т. д.; этажерка — не шкаф, не книжный шкаф, не книги; кошка — не собака; яблоко — не груша и т. д.)
Кроме того, качественный анализ словесных реакций (парафазии) указывает на тенденцию у большинства больных к замене нужного конкретного названия более общим. Например:
этажерка — это мебель, не книжный шкаф, нет, это и не шкаф и т. д.;
градусник — это не чаем, не будильник и т. д.;
чайная чашка — не стакан, не чайник и т. д.;
грузовик — машина, не совсем машина;
мальчик — ребенок;
ракета — космос;
каска — шлем, не шлем, шапка, головной убор;
читает — учится;
бегут — не летят;
пистолет — стрельбище.
Результаты обнаружили, что поиск нужного слова идет внутри семантического поля, более того — внутри группы слов, обозначающих однородные предметы (явления). Анализ слов-глаголов, замещающих нужное слово-существительное (функциональная замена), показал, что в 78 % случаев слова-глаголы относятся (или могут быть отнесены) не к одному конкретному предмету, а к целому классу семантически близких предметов, а в 22 % случаев — к нескольким классам предметов. Приведем пример:
ручка — «этим пишут» (но пишут и карандашом, и мелом, и кистью, и авторучкой);
стул — «на этом сидят» (но сидят и на кресле, и на диване, и на табуретке, и на скамье), «это чтобы сидеть»;
яблоко — «это едят, это, знаете, растет» (едят груши, апельсины, хлеб);
тетрадь — «это, знаете, записывать, писать» (блокнот, записная книжка и т. д.);
окно — «это видеть, смотреть, это, знаете, открывать» (зеркало, дверь) и т. д.
Анализ речевых реакций больных, у которых оказались нарушенными зрительные образы-представления и предметное восприятие, а также связь образов-представлений со словом, показал нарушения у них номинативной функции речи, что, по-видимому, связано с дефектами образов-представлений. Во-первых, у больных значительно труднее других слов актуализируются именно предметные слова на фоне большей сохранности актуализации слов, не имеющих четких и конкретных образов. Во-вторых, поиск слов-наименований в целом идет внутри семантического поля, что может быть обусловлено сохранностью глобального образа, который является общим для группы (класса) предметов.