Может сейчас
Шрифт:
В начале нашего знакомства каждый разговор был связан с чувством вины из-за Мэгги. Потом, после их с Мэгги ссоры на прошлой неделе, каждый наш разговор был пронизан тревогой из-за Мэгги. Но начиная со вторника, каждый раз, когда мы оставались одни, мне кажется, мы действительно были одни. Каким-то образом, слияние Мэгги с нашей жизнью, кажется, еще больше удалило ее от наших отношений. Это не должно иметь смысла, но это так. Если мы будем больше думать об их дружбе, чем о том, что она его бывшая девушка, то в долгосрочной перспективе это лучше скажется
Надеюсь, Бриджит скоро это поймет. Потому что сейчас она не счастлива. Уоррен и Бриджит сидят на заднем сиденье. Ридж ведет машину. Бриджит не сказала ни единого слова по дороге к дому Мэгги, потому что они с Уорреном поссорились прямо перед отъездом. Она потребовала, чтобы он взял ее с собой, но он сказал ей, что не хочет, чтобы она поехала с нами, потому что она не сможет быть дружелюбной с Мэгги. Это вывело ее из себя. Они ушли в свою комнату и ругались, а мы с Риджем сидели на диване и ждали.
Вообще-то, мы сидели на диване и целовались, так что нам было все равно, сколько продлится их ссора. Но она все еще не закончилась, потому что мы подъезжаем к дому Мэгги, и единственные слова, которые Бриджит произносит за всю дорогу от Остина:
– Мне нужно пописать, – она говорит это, выходя из машины и хлопая дверцей.
Бриджит – не самый здравомыслящий человек. Но я начинаю по-настоящему любить ее и даже понимать. Ощущение, что она носит все свои эмоции в рукаве. Но у нее так много эмоций, что кажется будто они запрятаны в длинных рукавах сразу нескольких рубашек, одетых одна на поверх другой.
Стучать в дверь не приходится, потому что Мэгги открывает ее, когда мы идем по подъездной дорожке. Уоррен входит первым и обнимает ее. Бриджит проходит мимо нее, Ридж быстро обнимает ее. Я тоже так делаю просто потому, что предпочла бы начать все в хорошем настроении.
– Пахнет вкусно, – говорит Ридж, бросая ключи на стойку.
– Лазанья, – говорит Мэгги. Я читаю книгу, где герои делают лазанью в то время, когда им нужно что-то обсудить. Подумала, что это как нельзя кстати подходит для сегодняшнего вечера, – Мэгги смотрит на меня, входя в кухню. – Ты любишь читать, Сидни?
– Люблю читать, – говорю я, снимая кардиган. Я вешаю его на спинку одного из стульев. – У меня просто мало времени. Это печально, учитывая, что я работаю в библиотеке.
Бриджит идет в ванную, и Уоррен театрально бросается на диван, уткнувшись лицом в подушку.
– Убейте меня сейчас же, – бормочет он.
– Неприятности в раю? – говорит Мэгги.
Уоррен поднимает голову и смотрит на нее.
– Рай? Когда это мы с Бриджит жили в раю?
– Неприятности в Шеоле?– Мэгги поправляет.
Уоррен садится на диван:
– Я даже не знаю, что это значит.
– Это другое слово, обозначающее ад.
– О, – говорит Уоррен. – Ты же знаешь, что в моем присутствии нельзя употреблять длинных слов.
– В нем всего пять букв.
Я наблюдаю, как они разговаривают, мой взгляд перемещается между ними. Наконец я сосредотачиваюсь на Ридже, который сейчас стоит
– Хочешь пить? – спрашивает он.
Я киваю. Он идет на кухню, открывает шкафчик и начинает готовить нам обоим напитки. Странно наблюдать, как он ходит по кухне, будто у себя дома. Это заставляет меня понять, что в каком-то смысле так оно и было. Неизвестно, сколько времени он провел здесь, в ее доме. Наверное, это один из тех довольно неловких моментов, к которым мне придется привыкнуть. Ридж приносит мне стакан воды и садится на диван рядом с Уорреном.
Я захожу на кухню.
– Тебе нужна помощь? – спрашиваю Мэгги.
Она качает головой, открывает холодильник и кладет туда листья салата.
– Нет, спасибо. Все готово, кроме лазаньи, – она смотрит на Риджа и Уоррена. – Ребята, вы готовы сесть за стол и обсудить все до того, как мы поедим?
Уоррен хлопает себя по джинсам.
– Готовы, – говорит он, вскакивая.
Мы вчетвером направляемся к кухонному столу как раз в тот момент, когда Бриджит выходит из ванной. Мэгги сидит во главе стола. Я сижу рядом с Риджем, а Уоррен – рядом с пустым стулом, но Бриджит выбирает стул во главе стола напротив, так что между ней и Уорреном остается свободное место. Он качает головой, не обращая на нее внимания.
Мэгги открывает папку, выпрямляется и начинает показывать все, что говорит. Мне нравится смотреть, как она показывает. Не знаю почему, но мне кажется, что следить за ней немного легче, чем за Риджем или Уорреном. Может быть, потому что ее руки более тонкие, но кажется, что она показывает немного медленнее и, если это вообще так бывает, с большей выразительностью.
Она смотрит на всех нас.
– Спасибо, что согласились приехать, – она обращает свое внимание на меня. – И спасибо тебе, – говорит она, не вдаваясь в подробности. Я киваю, но на самом деле она должна благодарить Уоррена. Это он дал так необходимый мне пинок под зад, чтобы наконец-то сделать шаг вперед к Мэгги.
– Я приняла несколько решений, о которых хочу поговорить в первую очередь в связи с тем, что они влияют на следующий год моей жизни. А впоследствии и вашей.
Она кивает головой в сторону коридора. Мы все переводим взгляд в коридор, и я впервые замечаю коробки для переезда.
– Моя стажировка закончилась, как и диссертация, поэтому я решила вернуться в Остин. Моя домовладелица сообщила мне в среду, что она готова сдать дом кому-то другому, так что я должна съехать в конце месяца.
Я воспринимаю паузу как возможность прервать её вопросом.
– Разве твой врач принимает не здесь, в Сан-Антонио?
Мэгги качает головой.
– Она бывает здесь в филиале клиники раз в неделю. Но она живет в Остине, так что мне будет проще.
– Ты уже нашла квартиру? – спрашивает Уоррен. – До конца месяца осталось всего несколько дней.
Мэгги снова кивает.
– Да, но она будет готова только пятого апреля. Жильцы только что съехали, и там приходится перестилать ковролин и заниматься покраской.