Мрачные ноты

Годвин Пэм

— Что-то наподобие этого.

Она хватает с полки бежевые «Лабутены» и проверяет размер.

— Как ты... — вздыхает она, осторожно возвращая туфли на место. — В тот день, когда ты помог мне надеть туфли.

В моих венах густо, и горячо пульсирует кровь. Разделенный островом и длиной комнатой, я наблюдаю, как она изучает одежду, ожидая ее следующих слов.

— Я не... — Айвори поворачивается ко мне, ее глаза блестят от непролитых слез. — Я все понимаю. Нет, я не могу. Никакого нытья. Никаких сомнений в твоих действиях. — Она обхватывает

себя рукой за талию и прижимает кулак ко рту, глядя на меня из-под ресниц. — Это очень трудно принять, но я стараюсь. — Она выпрямляется, смотря на одежду позади себя. — Просто... это все слишком много, слишком быстро, и...

— Иди сюда. — Я вынимаю руки из карманов, приглашая к себе в объятия.

Когда она подходит ко мне, я поднимаю ее и несу на кровать, этот образ смуглой кожи, тонкого хлопка и очарования.

— Что мое, то и твое, Айвори. Чем скорее ты примешь это, тем станет легче.

Ерзая под одеялом, она смотрит на меня снизу вверх.

— А если я не приму?

Я проскальзываю к ней, прижимаю ее к своей груди, переплетая ноги вместе.

— Тогда тебе придется терпеть... Как ты говоришь? — Я наклоняюсь и целую ее в нижнюю губу. — Резкий и угрюмый характер.

— От этого есть лекарство.

— Ты — единственное лекарство, которое мне нужно.

Потянувшись назад, я выключаю свет и кладу голову на ее подушку, наши лица находятся в нескольких дюймах друг от друга.

Лунный свет просачивается в соседнее окно, окутывая нас тишиной. Ее глаза блестят от удивления, беспокойства и невысказанных слов, отражая все эмоции, которые я открыто выражаю своим взглядом.

— Я не делюсь. — Я убираю ей волосы за ухо. — Это значит, что больше не будет ни старшеклассников, ни соседских мальчишек. Ты в моей постели и больше ни в чьей.

Она открывает рот.

Я постукиваю по нему пальцем, затем провожу по мягкому изгибу ее губ.

— Я буду защищать тебя от тех, кто не понимает слова «нет».

— Что насчет тебя? — Она дергает ногой, спрашивая низким, подозрительным тоном. — Есть другие женщины?

— Ты единственная.

Я отвергал каждую из них с тех пор, как встретил ее. Впервые я так долго обходился без секса.

Айвори хмурится.

— А как же твоя любовно-ненавистническая связь с Джоанн?

— С ней было сложно. Но я не видел ее уже полгода.

Я еще не все рассказал Айвори, мне нужно принять решение по поводу этого бардака, прежде чем доложу обо всем. И есть еще один секрет, который я утаил, и который должен раскрыть сейчас. — Я хочу кое-что рассказать тебе о Прескотте Риварде.

Ее взгляд темнеет.

— Он будет добиваться, чтобы тебя уволили? Или попытается выдвинуть обвинение?

— Я достаточно напугал его, чтобы он помалкивал, но это ненадолго. Страх, в конце концов, померкнет. А потом... я не знаю.

— Я пойду в полицию и объясню, что произошло.

— Нет, ты этого не сделаешь. — Я обхватываю рукой ее талию, готовясь к тому, что она рванет

прочь. — Я обещал его матери место в Леопольде.

Проходит целое мгновение, прежде чем Айвори напрягается в моих руках.

— Почему?

— Она дала мне работу в Ле Мойн в обмен на мои связи. Я должен буду сделать так, чтобы Прескотт попал в Леопольд.

— Связи? Леопольд принимает только талантливых студентов.

— Моя мать занимает место в Совете попечителей. Она пропустит его без официального прослушивания.

Айвори внимательно изучает выражение моего лица, упираясь рукой в мою грудь и выдерживая расстояние между нами.

— Это повлияет на мои шансы, не так ли?

— Если я направлю на тебя внимание, придут вербовщики. Они будут присутствовать на общешкольном представлении и…

У нее перехватывает дыхание.

— Они увидят игру Прескотта и, возможно, отклонят его заявку.

— И вместо этого примут твою. — Я провожу рукой по шелковистым волосам и прижимаюсь губами к ее лбу. — У тебя больше таланта, чем у кого бы то ни было в Ле Мойн, но если я попрошу свою маму пропихнуть двоих...

— Не получится. — Она откидывает голову назад. — Если меня примут в Леопольд, это будет зависеть только от моих заслуг и таланта.

Я прижимаю ее к себе, чувствуя, как за грудиной пульсирует боль. Сдерживаюсь, чтобы не трахнуть ее.

— Я сделаю все правильно.

— Каким образом? Ты ведь не просто так согласился на эту сделку, верно? Из-за Шривпорта?

— Да, но я могу получить работу за пределами штата. — Я приподнимаю ее подбородок и целую, улыбаясь ей в губы. — Или могу стать пиратом.

После случившегося дерьма с Прескоттом сегодня вечером моя отставка может принести для Айвори новые осложнения.

— Декан просто заменит тебя другим человеком. — Она пальцами поглаживает мой подбородок. — Она наняла тебя на неправомерных условиях и стерла рекомендации миссис Маккракен из моего досье. Понятно, что его мать затеяла дьявольскую миссию. Почему она так хочет, чтобы ее сын поехал туда?

— Это лучшая школа с самыми богатейшими ресурсами. Допуск Прескотта — это ее попытка поднять власть и статус Ле Мойн. Или кто знает? Может быть, она мечтает когда-нибудь восседать там на троне.

Айвори кивает головой, задумчиво нахмурившись.

— Если ты уйдешь, у Прескотта будет недостаточно стимула держать рот на замке. После сегодняшней ночи он может предоставить своей матери все рычаги, чтобы избавиться от меня.

Именно этим забита моя голова. Я совершенно точно знаю, что не покину ни Ле Мойн, ни Айвори. Я умнее и проворнее Беверли Ривард, и у меня есть несколько месяцев, чтобы решить, какой метод и уровень жестокости использовать, чтобы победить ее.

— Я понимаю, почему ты это сделал. Почему согласился на сделку. — Айвори проводит пальцами по моей груди, наблюдая за движением. — Даже после того, что натворила Джоанн, трудно отпустить. Отойти в сторону.