Муля, не нервируй…

Фонд А.

Остаток времени я распределил согласно тайм-менеджменту — дописал ещё три страницы отчёта и продумал доклад своего выступления. Если конкретной темы нету, значит, я могу рассказывать всё, что посчитаю нужным. А нужным я считаю рассказать то, что будет интересным.

Обеденный перерыв встретил шумом и суетой. Народ ломанулся обедать. А я поплёлся в Красный уголок, раз вызвался. Мне хотелось есть, а придётся развлекать комсомольцев.

Красный уголок я нашёл неожиданно быстро. Думал, что заблужусь,

но нет.

Там собралось и тихо переговаривалось шесть человек. Очевидно те, кого комсорг успел выловить и загнать на собрание. Комната была довольно большой. Представляла собой нечто среднее между районным краеведческим музеем и читальным залом сельской библиотеки с подшивками газет на столах. Под кумачовым алым знаменем стоял алебастровый бюст Ленина и недоумённо взирал на собравшихся. Портреты Маркса, Энгельса и Чарльза Дарвина на стенах были вполне с ним солидарны.

Я взглянул на аудиторию — лица у них были отнюдь не одухотворёнными. На всех застыло выражение безнадёжной скуки: «ой, ну давай там быстрее и пошли уже обедать!». По поводу обедать я был вполне согласен с коллективом, поэтому решил брать с места в карьер.

Выйдя на середину комнаты, я сказал:

— Товарищи! Сейчас обеденный перерыв, так что много времени я не займу. Прошу тишины. Чем быстрее мы начнём, тем быстрее уйдём обедать.

Очевидно, посыл я выбрал правильный. Меня услышали и поняли. Во всяком случае, шум моментально стих и меня стали слушать.

А я сказал:

— Тема нашей сегодняшней беседы «Как преодолевать неудачи».

Сказать, что у всех отвисли челюсти — этого мало. Тишина стала ещё оглушительнее. Даже комсорг заинтересовался. Серьёзная девушка в круглых, как у Гарри Поттера, очках, конспектировала в блокнотик.

Ну, а я погнал. Моя же тема…

Время пролетело вмиг. Я взглянул на часы — надо тормозить, а то пообедать не успею.

Поэтому я оборвал свой доклад на полуслове и закончил так:

— А чтобы всё это было в разы эффективнее, нужно понимать, какие качества помогают человеку стать успешным.

Все разочарованно загудели. Про обед уже никто и не думал.

— Но об этом, товарищи, я расскажу в следующий раз, — жахнул мощный клиф я.

Народ ещё больше загудел, а комсорг подпрыгнул:

— Так следующий раз — завтра!

— Значит, если дадите мне возможность, расскажу завтра, — согласно кивнул я.

Народ радостно зааплодировал, зашумел, а комсорг удовлетворённо кивнул, что-то отмечая в своём блокноте. На лице его блуждала улыбка.

Вот и ладненько.

Комсомольцы начали расходиться.

Я опять взглянул на часы, прошло сорок минут, ещё есть время смотаться в столовую.

Краем уха я услышал, как парни мылились в столовую, поэтому ненавязчиво увязался за ними. Чуть поплутав по коридорам, мы дошли

до дверей столовой. Вкусные запахи подтвердили, что я не ошибся.

Я взял поднос и пристроился в хвост длинной очереди. Прикинул, что как раз успею взять первое и второе и съесть его до конца обеда. Сонная кассирша на кассе высчитывала неторопливо, очередь двигалась медленно. Время таяло неумолимо.

Через пару минут, я прикинул, что, пожалуй, и первое и второе съесть уже не успею. Поэтому решил взять только второе и салат. А что, если есть быстро — то могу успеть. За мной встали две девушки и парень. Очередь не уменьшалась. Интересно, на что те, сзади, рассчитывают?

— Муля! — вдруг послышался требовательный голос за спиной. Потом девичий смех.

Я обернулся. В конец очереди подошла Ольга Иванова, она же Лёля, и с нею ещё три незнакомые мне девушки.

— Что? — спросил я.

— Пропусти нас вперёд, — потребовала Ольга. — А то мы пообедать не успеем.

— Не могу, — покачал головой я, стараясь воздержаться от нелицеприятных комментариев, — иначе тогда вот эти товарищи за мной не успеют. А они занимали раньше.

— Ну, Муля! — она капризно топнула ногой.

Кажется, эта манера общения с Мулей давно и прочно вошла у неё в привычку.

В очереди неодобрительно зашумели.

— Если ты кого-то хочешь пропустить, то меняйся сам с ними местами, — тревожно сказал долговязый парень, который стоял за девушками.

— Я никого не собираюсь пропускать вперёд, не беспокойтесь, — ответил я ему.

Как раз подошла моя очередь и я начал делать заказ. Сзади что-то сказала Ольга. Очевидно, нелицеприятное, так как девчата опять расхохотались. Зло, язвительно.

Ох, Муля, Муля, — грустно подумал я, — вот как тебя эта вертихвостка охомутала, что ты себя перед нею ни во что не ставил? И стоило ради такой вот крыски самоубиваться?

Я взял винегрет, картофельное пюре с тефтелями, стакан компота и творожную ватрушку, и пошел искать столик.

Хоть времени оставалось не так и много, все столы оказались заняты. В углу, почти у самого окна для приёма грязной посуды, за столиком одиноко сидела девушка.

— Разрешите? — спросил я её.

Она невнимательно кивнула, не поднимая головы от салата.

Я присел и торопливо принялся за еду, времени до конца обеда оставалось немного.

Нет, так дело не пойдёт. Они в обед устраивают эти совещания, и нормально пообедать люди не успевают. Но, с другой стороны, вечером, после работы, у них уже другие совещания. Так что куда не кинь, как говорится.

Но ничего, привыкну. Или найду другой выход.

Я ел и размышлял. И только сейчас, почти закончив обедать, заметил, что девушка периодически хлюпает носом и вытирает глаза платочком.