Мургаш
Шрифт:
Весь день мы провели на небольшой тенистой полянке в Балабанице. Вечером бай Недялко и Желязко спустились в село за продуктами. Все обошлось благополучно, они принесли даже перевязочный материал.
Во что бы то ни стало надо было связаться с сельской подпольной организацией, и поэтому на следующий вечер бай Недялко снова собрался в путь. Вернувшись, он сообщил, что партийный секретарь и еще с десяток людей арестованы. Связь установить не удалось.
На следующий день мы решили пойти в село Доганово. Дождались сумерек и отправились
Наш проводник бай Недялко свернул на какой-то пригорок:
— Здесь посуше.
На вершине холма среди соснового леса стояла небольшая часовенка. Мы вошли внутрь и посветили фонариком. Ливень проник внутрь часовни, и на полу стояло небольшое озерцо.
Пока мы искали, где бы присесть, Кочо пошел к алтарю и снял иконы. Несколько штук он положил на пол, лег на них и накрылся «девой Марией», потому что крыша часовни протекала.
— Неплохо Кочо устроился… — заметил Колка.
Из его слов нельзя было понять, восхищается ли он изобретательностью друга, завидует ли ему или возмущается таким кощунством. — Пятеро святых снизу, один сверху, а сам посередине!
После полуночи дождь прекратился, и мы снова отправились в путь. Дорогу так развезло, что идти было просто невозможно. На рассвете остановились в карапольском сосновом леске. Своей верхней частью он примыкал к большому дубовому лесу, покрывавшему всю гору.
Расположились здесь на дневку. Под вечер прямо против нас остановился какой-то крестьянин из Доганово. Он испуганно посмотрел на нас и собрался было наутек, но мы уже вскочили на ноги и пригласили его присесть рядом. Кочо продолжал спать в нескольких шагах от нас, и крестьянин его не заметил.
Сначала наш разговор не клеился, а потом человек этот осмелел и рассказал, что в Доганово стоят воинские части с танками, а их штаб расположен в школе.
— Что слышно в ваших краях о партизанах?
— Говорят, что их разбили на Мургаше, но позавчера снова партизаны напали на три села. Будто бы побывали в Гайтанево, Байлово и Раковице.
— И много их было?
— Кто их знает! Одни говорят — двадцать, другие — двести…
Оставив Колку сторожить этого человека, мы пошли разбудить Кочо. Надо было решить, что делать с крестьянином. Если задержать до вечера, родственники могут сообщить полиции и поднять тревогу. Если же отпустить, он может нас выдать.
— Твое мнение, Кочо?
— Безобидный он человек. Бедняк. Не выдаст…
И мы его отпустили, разумеется предупредив, чтобы молчал. Он поклялся, что никому, ни одной душе ничего о нас не скажет. И все же, как только он отошел от нас, мы поспешили перейти на другое место.
— Раз уж нет еды, хоть воды напиться, что ли, — предложил спустя немного бай Недялко.
— И мне пить хочется, — согласился Колка.
—
Он был из Доганово, знал здешние места и не мог заблудиться. Я дал ему два котелка и приказал не задерживаться.
Прошло минут пятнадцать — двадцать. Кочо нет и нет.
— Куда же это запропал парень? — начал сердиться бай Недялко.
В это время невдалеке послышались винтовочные и автоматные выстрелы. Выдал ли нас этот крестьянин или просто воинская часть вышла на обычное прочесывание леса, было непонятно.
Мы подождали, не подаст ли Кочо сигнала, но он словно в воду канул. Выстрелы слышались все ближе и ближе. Неприятель приближался к нам.
Идти к дубовому лесу не имело смысла: нас сразу обнаружили бы. Мы осмотрелись, отыскали густой кустарник и залегли в чащобе полукругом. Каждый из нас замаскировался ветками и травой.
Приготовившись к бою, решили открыть огонь только тогда, когда начнут стрелять в нас. Были случаи, когда солдаты, обнаружив партизан, молча проходили мимо.
Ближе всего ко мне лежал Желязко. Вдруг он чуть шевельнулся и показал мне на что-то глазами. В пятидесяти шагах от нас виднелись сапоги — одна пара, две, десять…
Очередь из автомата срезала верхушки кустов, в которых мы залегли. Пули пролетели над нами и забились в землю в пятидесяти метрах позади. Что это, простая небрежность автоматчика или сделано преднамеренно?
Постепенно шаги и выстрелы стихли. И вдруг опять послышались выстрелы. Наткнулись ли они на Кочо или просто так палили в воздух?
Мы уже решили, что опасность миновала, когда заметили вторую цепь солдат. И на этот раз они прошли в двадцати шагах от нас. Остановились невдалеке, и начался тот обычный солдатский разговор, какой возникает, когда нет начальства, послышался смех.
— Рассыпаться цепью! Вы что как на базаре! Осматривать каждую щелку! — К солдатам подошел усатый фельдфебель.
Вскоре и эта группа удалилась.
Солнце склонилось к закату, а мы все оставались на месте и ждали. Ждали, не покажется ли Кочо, не подаст ли какой знак. Но он так и не появился.
Противник трубил повсюду, что мы уничтожены, но бригада жила и боролась. Жил и воевал батальон Халачева, батальон Тодора Дачева.
Не давал покоя врагу и сводный батальон, командиром которого стал Ленко.
7 мая, спустя четыре дня после сражения под Мургашем, батальон Ленко провел операцию в селе Априлово. 21 мая было занято село Згледница, 22-го — село Гайтанево, 24-го — Мечко, 25-го — Бырдо, 27-го — Байлово, 28-го — деревушка Равна в Етропольских горах.
В своем докладе 29 мая начальник околийского управления сообщил, что во время совместных действий с армией по «очистке территории от нелегальных обнаружена база партизан, напавших на село Байлово. Все данные говорят о том, что они отошли в лесной массив возле сел Згледница и Гайтанево».