Мусульманин
Шрифт:
Но прошел день, и еще день, и еще полдня, но никакой войны не случалось, тихо было в доме Ивановых. Правда, тетка Соня не оставляла сыновей наедине ни на минуту и заговаривала то с одним, то с другим на разные темы, чтобы они не молчали подолгу и не задумывались, истории разные смешные рассказывала и песни жизнерадостные запевала, предлагая поддержать. Братья не поддерживали, но и не искали повода, чтобы снова драться. Коля по-прежнему работал и молился, ничего в нем не переменилось, а вот Федька изменился и, как говорится, в лучшую сторону. Днем он спать перестал и матери по хозяйству помогал охотно,
Однако тетку Соню эти перемены не радовали, а наоборот - пугали.
Но ничего страшного не случалось. Более того, братья даже обменялись парой фраз про какую-то доску в сарае. Да и идея Колиной рыбалки Федьке принадлежала.
– Ты б сходил, Колян, рыбки половил, ты до армии мастак был ее ловить, так он сказал вдруг Коле.
И Коля согласился с радостью, тем более давно собирался это сделать, да все времени не было. Тетке Соне и это не понравилось, ей казалось, что Федька задумал хитрость какую-то, она ворчала и говорила, что три года назад костью рыбной подавилась и теперь видеть не может эту рыбу. А может, она знала, с кем Коля на речке встретится? Может, и Федька это даже знал, хотя какая ему разница? А вот Коля не знал, не знал точно и удивился, почти испугался, когда увидел на речке Верку. Точнее, испугался он выстрела, вздрогнул от неожиданности, а тут как раз Верка появилась, и это совпало...
Был вечер, тихо, если не считать журчания воды у берега. Стоя в воде по пояс, Коля подводил под прибрежный куст натянутую на окружность проволоки сетку, и в этот момент громыхнул где-то недалеко выстрел - ба-бах! Коля вздрогнул от неожиданности и тут же услышал Веркин голос, веселый, насмешливый:
– Испугался, раб Божий? Не бойся, это дачники ворон пугают.
Она выглядывала, улыбаясь, из-за густой листвы на другом берегу. Одета Верка была в телогрейку, брезентовые брюки и резиновые сапоги.
– Ну что, много наловил?
– поинтересовалась она.
Коля заглянул в мокрую холщовую сумку на груди и смущенно признался:
– Мало...
– Да ее тут всю потравили! Иди, отдохнем!
И пока Коля шел через быструю воду к ней, она рассказывала, смеясь:
– Тут три года назад, без тебя, зимой, такое было! Там какой-то завод заразу в воду выпустил, и рыба вся сюда, в нашу речку как поперла! Сплошняком шла! Мешками тащили! Рыбнадзор понаехал, милиция! Мы ее в снег прятать! Всю зиму потом рыбу лопали, до тошноты...
Верка поставила корзину с крапивой и брошенным сверху серпом и уселась под дерево. Рядом сел Коля.
– Фу, запарилась!
– поделилась Верка и расстегнула телогрейку, под которой прилипла к телу белая футболка. Сквозь нее просвечивали маленькие налитые груди и темнели соски.
Верка протянула сигареты, но Коля помотал головой и отвернулся. Верка закурила, выпустила дым и прокомментировала ситуацию:
– Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет, так, да?
Она засмеялась. Коля смотрел все куда-то в сторону.
– Эй, раб Божий!
– окликнула его Верка.
– Ты чего?
– Соловьев теперь тоже нет?
– спросил Коля.
Верка засмеялась:
– Они ж весной. Забыл? Весной полно. А знаешь, как твой крестный говорит, когда
– Такого нет языка, афганского, - ответил Коля, улыбаясь.
– Ну, ты там на каком калякал?
– На фарси.
– На фарси, на марси, вот я и спрашиваю? Как "соловей"?
– Буль-буль.
– Как-как?
– Буль-буль.
– Буль-буль!
– повторила Верка и залилась смехом, даже на спину упала. Буль-буль! А как будет - "сигарета"?
Коля вздохнул и нахмурился. Он не хотел это переводить. Верка забеспокоилась:
– Чего, дыма не переносишь? Так бы сразу и сказал.
Ловким щелчком она отправила окурок в речку, и он поплыл в быстрой воде.
– Слушай, а как будет "вода"?
– Об.
– А... земля?
– Замин.
– А... глаза?
– Чашм.
– А руки?
– Даст.
– А губы?
– Лаб.
Верка лукаво улыбнулась:
– А как сказать: "Я тебя люблю!"?
Коля покраснел и опустил глаза.
Верка засмеялась:
– Коль, ну ты красная девица, в натуре! Я просто коллекционирую. Гляди, я по-английски знаю: "Ай лав ю", да? По-французски: "Же ву зем", по-немецки: "Их либе дих"... И по-татарски, у меня подружка татарка: "Мин су яратам". Коль, Коль, а по-китайски знаешь как? Не знаешь? "Сунь и вынь"...
– Верка захихикала.
– Колька!
– донесся с высокого берега зычный голос тетки Сони.
– Есть иди! Ну ее, эту рыбу, на хер!
Коля поднялся.
– Слышь, - заговорила Верка, пряча глаза и заволновавшись.
– Слышь, Коль... Абдалла... Поехали завтра в кино?
Коля пожал плечами. Но Верка не обиделась, потому что видела, что Коля хочет поехать с ней в кино.
И они поехали на следующий день в кино.
Всю дорогу до города Верка не закрывала рта: и когда они добирались пешком до соседней деревни, где была конечная остановка автобуса, и в автобусе; и в городе, пока шли в кинотеатр, и в кинотеатре... Сеанс еще не начался. Зал был холодным, грязным и почти пустым. Входившие в зал подростки с интересом поглядывали на Верку, единственную здесь даму.
В последнем ряду у прохода сидел тот странный гостиничный постоялец. Хотя в зале было сумрачно, он оставался в темных очках.
Верка грызла семечки, сплевывала шелуху на пол и продолжала говорить:
– Я б никогда не подумала, что ты можешь Федьку отмудохать. Никогда! А с чего вы завелись-то? А то в деревне разное говорят.
Коля нахмурился.
– Пожалел братца...
– поняла Верка и засмеялась.
– Пожалел, да? Он меня тут не жалел. Он меня знаешь как доставал? Один раз встретил около клуба ночью... "Верка, дай!" А я говорю: "С какой стати? С какой стати я тебе давать должна?" - "А ты с моим братом Коляном ходила?" Я говорю: "Ну, ходила..." "Он в Афгане без вести пропал, значит, ты теперь моя по закону". А я говорю: "Я такого закона не знаю!" Он говорит: "Все равно дашь, куда ты денешься". А я говорю: "Ты! Я скорее пьяному скотнику у себя на ферме дам, чем тебе!"