Музей разочарований
Шрифт:
— Ты хочешь пойти. Ты запала на Китса.
— Вовсе нет, — ответила я на автомате.
— А, так ты хотела пойти, потому что заядлая тусовщица?
Я вздохнула и потрясла головой, стараясь не встретиться с ним взглядом и не показать, что вот-вот разрыдаюсь. И не смогла.
— Боже, да тебе действительно нравится этот парень.
Я прикусила губу так сильно, что пошла кровь.
— Да.
Я ожидала, что он начнет шутить насчет того, что у меня наконец-то появится парень или рыгнет, или сделает еще что-нибудь ужасное, но вместо этого он кивнул и стал смотреть на меня так, словно впервые увидел.
— Ладно.
— Старый жетон в метро?
Невероятно довольный собой он кивнул.
— Спасибо, наверное?
— Наверное?
— Точно?
— Пэн, я выиграл его в карты у Бородатой Леди на шоу уродов на Кони-Айленд. Он просто пропитан магией.
— Бородатая Леди? Да брось. — Я внимательно изучала жетон на своей ладони.
— Серьезно! Мы играли в покер, а Руфус, Глотатель мечей, и Серпентина уже сдались.
— Ты так этим горд.
— Мой блокнот ты уже рассекретила, а теперь, когда еще и увидела мои последние рисунки... — он поднял бровь, — понимаешь, что они стоят целое состояние.
— Так теперь ты готов об этом поговорить?
Он сделала вид, что не услышал.
— Слушай, Бородатая Леди положила на стол свой счастливый жетон — тот самый, что ты держишь в своих потных ручках. Оказывается, она все время выигрывала благодаря ему. И в этот раз тоже — она разнесла меня в пух и прах. Думал, нам с динозаврами крышка. Я был почти уверен, что она мухлюет. Да в ее бороде могла поместиться целая колода! Но обвинить ее в этом на глаза у Руфуса я не мог: на кону была ее честь. А я мог бы закончить вечер с клинком в горле.
— Глотатель мечей и Бородатая Леди — пара?
— Без ума друг от друга.
— Да ну...
— Да, и я, честно говоря, мог бы легко отправиться домой с Серпентиной. Ее намеки были более чем прозрачные. — Он высунул язык и пошевелил им, изображаю змею.
— Фу, как мерзко.
— Издержки статуса высокого сексуального красавчика. Короче, у неё стрит-флэш, она невероятно довольна собой, и я уже вижу, как её рука тянется к моему блокноту, как вдруг... БАМ! Я вскрываюсь, и у меня флэш-рояль.
— Ты же знаешь, я абсолютно не разбираюсь в этих карточных терминах.
— Бородатая Леди была в ярости, она не могла поверить, что я выиграл, особенно после всех её махинаций. Я схватил жетон, и в эту же секунду Руфус своим мечом проткнул стол насквозь в гребанном миллиметре от моей руки. Вся жизнь пронеслась перед глазами, как тогда, когда ты толкнула меня, и я упал со скейта, или когда ты пыталась сломать мне переносицу локтем, или когда сломала мне нос.
— Мне было десять!
— Но тут Серпентина подняла руки и сказала: «Правила есть правила. Ставки сделаны, а долги нужно отдавать». Черт, это было так сексуально. — Он мечтательно вздохнул. — Так что я сунул жетон в карман и свалил оттуда к чертовой матери. И теперь я дарю этот жетон тебе. Если уж Бородатая Леди охмурила Руфуса с его помощью, то я уверен, Пэн, там какая-то сильная магия.
Я раскрыла ладонь и внимательно изучила с виду совершенно обычный старый жетон метро.
— И не думай, что я сравниваю тебя с Бородатой леди! — выпалил Эф.
Эф необыкновенно гордился собой. Но он ждал от меня какой-то реакции, и где-то в глубине души я почувствовала проблеск надежды.
— Ладно, давай уже с этим покончим, — произнесла я и положила жетон в карман на груди. Рядом с сердцем.
* * *
Стоя на крыльце дома Китса, я похлопала по карману, где лежал жетон. Это предало мне уверенности. Играющая за дверью музыка была настолько громкой, что ее отголоски я чувствовала всем телом. Я потянулась было к дверному звонку, но Эф просто толкнул дверь и вошел.
И угадайте, на кого мы наткнулись в первую очередь? Черисс.
Так себе начало вечера.
Убранные назад махровым ободком волосы были уложены в стиле 70-х, а белое теннисное платье с юбкой в складку было настолько коротким, что я всерьез задумалась, не застудит ли она себе чего. В ложбинке, переливаясь в лучах света, раскачивался золотой кулон на цепочке.
— Эфраим! — Она обняла его и поцеловала в щеку.
Меня же она оглядела с ног до головы.
— А у тебя костюм под названием «Все, что было дома»? — Судя по голосу, она уже немного выпила, а из-за ее невнятной речи можно было подумать, что она спросила «Все, что было на помойке?». Хотя это Черисс, с нее станется.
— Привет, Черисс, — сказала я, обходя её стороной, — нет, я ночное небо.
— Боже, Пэнни, это так мило!
Она назвала меня «Пэнни» и сделала комплимент? Возможно, она не так уж и плоха.
— Мой кузен на утреннике в детском саду был в похожем костюме!
А нет, все в порядке, Черисс по-прежнему отвратительна.
— А где Одри? — спросила я, вставая на цыпочки и разглядывая толпу, чтобы найти не только Одри, но и Китса. Мне на глаза попалось несколько полураздетых медсестер, ритмично раскачивающихся под электронную музыку, парочка здоровяков в женских платьях, развалившихся на диване с пивом в руках и внимательно рассматривающих толпу, а народ кругом двигался в такт музыке.
Именно так и выглядел мой ад.
Черисс пошатывало. Эф плеснул себе в пластиковый стаканчик пива из бочонка.
— Налей мне тоже, — попросила я, перекрикивая шум.
— Ты же не любишь пиво.
Я пожала плечам и протянула руку.
Я не любила пиво и, если уж на то пошло, вообще никакой алкоголь, но оставаться единственным человеком в доме без стаканчика в руке мне не хотелось. В который раз осмотрев толпу, я увидела неловко жавшихся в углу Грейс и Майлза (тех самых ребят с фестиваля, которые предлагали позвонить мертвым поэтам). Я почувствовала себя моряком, увидевшим маяк среди кромешной тьмы.
Она выглядела несчастной, а ему было до чертиком скучно. Грейс посмотрела в сторону одетых как зомби ребят и неожиданно поймала мой взгляд.
— Привет, Пенелопа! Мы здесь! — помахала она мне рукой.
Видимо, жетон все-таки счастливый.
— Скоро вернусь, — сказала я Эфу и сделала первый шаг в операции «Расширение круга общения». Пробираясь к Майлзу и Грейс, я старалась ни в кого не врезаться и не пролить пиво на что-нибудь дорогое. А это было нелегко, скажу я вам. В тех уголках комнаты, где не теснились подвыпившие гости, можно было наткнуться на очень дорогие на вид предметы искусства: картины современных художников — краски яркие, мазки хаотичные; на каминной полке стояли непонятные металлические скульптуры. Кажется, родителям Кита очень нравилось все, что выглядит дорого.