Муж Святой Героини
Шрифт:
Все три Архимага — не внушали доверия. Раньше, когда мы только начинали вместе наш путь по восстановлению Империи, между нами было нечто вроде дружбы. Мы сотрудничали, вместе работали, исследовали, помогали друг другу. Но с появлением Пророчества и активизацией Храма я начал замечать странности в поведении моих товарищей, и всё больше стал подозревать, что среди них находится предатель. И хорошо, если только один.
Поэтому сейчас, пока я лишён магии, я не должен попадаться на глаза трём другим Архимагам, да и их слугам (к которым может относиться любой имперский маг или военный
Я, Святая и трое наших попутчиков добрались до леса, углубились в него, чтобы скрыться подальше за деревьями от нежелательного взора возможных врагов, и, наконец, позволили себе остановиться на отдых.
— Спаслись, — сказала сквозь тяжёлое дыхание светловолосая женщина средних лет. — Фух…
— Да… спаслись… — с тяжким вздохом ответил мужчина рядом с ней.
Поскольку он довольно по-свойски приобнимал её за талию, я решил, что они супруги.
Третий мужчина держался в стороне, был молчалив и мрачен.
— Куда направляетесь дальше? — спросила женщина, обратившись к нам со Святой.
Моей новоиспечённой «супруге» явно нечего было ответить, и она устремила на меня вопрошающий взгляд.
— На юг, — сказал я. — У меня родня живёт в одном из южных городов.
— Понятно, — ответила женщина. — А мы двинемся в сторону столицы. На границе оставаться опасно. Любой пограничный город может быть атакован. Я слышала, в некоторых уже идут бои.
— Эта чёртова Святая… — проворчал мужчина рядом с ней.
— Святая?! — удивилась Святая, услышав это слово.
Я приобнял её, притянув к себе, стараясь внушить чувство спокойствия и безопасности. Рядом со мной всегда спокойно и безопасно.
— Да, Святая возглавляла сегодняшнюю атаку на город, — сказал мужчина и сплюнул. — Тварь! Вся наша жизнь разрушена. Сколько людей погибло! И они ещё смеют называть её «Святой»!
— Вы что, не знали, что сегодня сама Святая заявилась к нам?! — обратилась к нам женщина, в её голосе звучало презрение по отношению к упомянутому персонажу.
Я покачал головой.
— Нет, мы не знали этого.
Мы некоторое время провели в лесу, обмениваясь всевозможной информацией и обсуждая дальнейшие действия. Мрачный мужчина, который держался особняком, в какой-то момент печально вздохнул и, никому ничего не говоря, развернулся и пошёл куда-то вглубь леса.
— Куда вы? — крикнула ему вслед женщина.
— Оставь его, — ответил её муж. — У него на лице написано, что у него большое горе. Он, наверное, сегодня потерял кого-то из близких.
Женщина в ответ лишь печально вздохнула.
Прошло ещё некоторое время, и я решил, что нам со Святой пора отправляться в дорогу.
— Ну что ж, — сказал я, обратившись к семейной паре, — пора и нам трогаться в путь. Пока ещё светло. Надеюсь, удастся до ночи найти какую-нибудь корчму.
— Эх, не советовала бы я вам идти на юг, — сказала женщина. —
— Мы будем держаться подальше от опасных мест, — ответил я.
— Лучше бы вы пошли с нами, — сказал мужчина.
Действительно, выживать вчетвером эффективней, чем вдвоём — но я не хотел двигаться в столицу, да и вообще углубляться на территорию Империи. В странной ситуации оказался я — мне нельзя находиться на границе и выходить за неё — ведь это чревато встречей с храмовниками, и мне нельзя двигаться внутрь Империи — ведь это чревато встречей с Архимагом-предателем.
Также мне не хотелось, чтобы наши собеседники свободно пересказывали новости о войне, о Храме, о Святой — перед самой Святой. Я опасался, что некоторая информация, неправильно поданная, может спровоцировать память Святой вернуться (в чём я не уверен). Мне необходимо, чтобы Святая в ближайшее время узнавала всю информацию только от меня и слушала только меня. Я должен правильно настроить её разум. Ведь это такая большая удача — передо мной оказался человек-чистый лист! На нём можно писать всё, что захочешь! Я могу внушить Святой какие угодно мысли!
Мы попрощались с семейной парой и двинулись в южном направлении, продолжая держаться леса.
Спустя некоторое время, Святая взяла меня за руку и неуверенно обратилась:
— Э… муж мой…
Я взглянул на неё, Святая смотрела на меня растерянно. Очевидно, слово «муж» звучало для неё непривычно, а сам я — совершенно не ассоциировался у неё с этим словом.
— Да, дорогая? — я улыбнулся.
— Э… неудобно спрашивать… но… как тебя зовут?
Я изобразил шок и вздрогнул.
— Боги, неужели ты настолько потеряла память?! Я всё никак не могу к этому привыкнуть… Ты… ты, получается… совсем ничего не помнишь?
— Д-да… я же говорила… — Святая потупилась.
— Вообще ничего?
— Ничего, — покачала она головой.
— Бедолага… — вздохнул я. — Прости. Мне всё ещё трудно это осознать. Мне не верится… Я, наверное, кажусь тебе просто каким-то незнакомцем?
Она смутилась, было видно, что она чувствует из-за этого вину.
— Извини… — тихо сказала она, не поднимая головы. — Да, я тебя совершенно не узнаю, ты для меня незнакомец…
— Понятно… — я вздохнул и погладил её по спине. — Ну, будем надеяться, что твоя память скоро вернётся… Что ты спрашивала? Как меня зовут? Я — Андаль.
— Андаль, — повторила Святая. — Андаль. А… а как меня зовут?
Святую звали Аннелина Литания.
Разумеется, фамилия была не настоящая, её дал ей Храм. Какая у Святой была оригинальная фамилия — я не знаю. Имя же было настоящим, полученным от родителей. Аннелина.
Интересное имя, не правда ли? Ведь оно переводится со старого языка Империи как «нескрываемая», «та, которую невозможно спрятать», «сияющая, незатмеваемая». Это имя Святой очень подходило!
Касательно наших настоящих имён имеется любопытное совпадение: Аннелина — «Незатмеваемая», а Анлуинн — «Лунное затмение». Забавно, что мы с ней встретились в этой жизни и оказались по разные стороны баррикад.