Муж Святой Героини
Шрифт:
Мы двигались споро, так как нам нужно было спешить, чтобы успеть попасть в какое-нибудь небольшое поселение с корчмой до темноты. Святая дрожала — в одном лишь платье ей было холодно.
— Как только доберёмся до какого-нибудь поселения, я что-нибудь придумаю насчёт твоей одежды, — сказал я.
Одежда на мне была в порядке — ведь она была создана магией. Когда я обратился в волкодлака, она просто исчезла, а когда я вернулся обратно в человеческую форму, одежда появилась вновь — поэтому она не понесла никакого урона во время нашей со Святой битвы. Даже когда атаки Святой настигали
На мне был лёгкий серый сюртук, под ним рубаха, под рубахой майка. Я снял сюртук и накинул на плечи Святой.
— Возьми это пока.
— Тебе же будет холодно, — сказала она.
— Я потерплю. Лишь бы было хорошо моей дорогой, любимой жёнушке, — сказал я и погладил Святую по голове.
Она смутилась и слегка улыбнулась, после чего взялась за края сюртука и запахнулась.
— Теперь, когда и мне стало холодно, — сказал я, — у нас появился ещё один лишний повод двигаться быстрее.
— Хорошо, — с готовностью ответила Святая.
Я взглянул на неё, оценивая её состояние. Её душевное состояние. Мои поступки, включая последний — это семена, падающие в почву её разума. И эти семена обещают дать хорошие всходы! Святая всё больше чувствовала себя обязанной мне и зависимой от меня.
Мы ускорили шаг, двигаясь через лес ещё быстрее.
Нам посчастливилось не встретить никаких неприятностей в пути, и в стороне от нас, за деревьями, мы могли видеть дорогу. Она была довольно широкой, и я всегда держал её в поле зрения и корректировал наш путь, ориентируясь на неё. Дорога вела на юг, шла вдоль восточной границы. По сути, мы двигались вдоль неё, но, чтобы не встретить неприятностей и нежелательных личностей, мы шли через лес, а не по самой дороге.
Мы провели в пути более трёх часов. Постепенно вечерело, становилось холоднее. Вскоре нам попалось поселение.
Оно стояло у дороги, а наш лес начинал сворачивать в противоположном направлении. Поэтому мы покинули его и вышли на открытое пространство. Быстрым шагом мы двинулись к поселению.
Конечно, нужно было оставаться настороже — кто знает, кого мы можем встретить впереди? К сожалению, сейчас мы были практически беззащитны. И я, и Святая — оба являлись Архимагами (Святая была равна по мощи мне и моим трём товарищам — так что, по сути, она была самым настоящим Архимагом, просто не носила такой титул) — но по иронии судьбы ни я, ни она не могли сейчас воспользоваться своей силой. Я своей силы был лишён, а Святая о своей просто не знала.
Мы направлялись к корчме, стоявшей на краю поселения возле дороги. Было тихо. На дороге никого. У коновязи возле корчмы много коней, а рядом несколько повозок и телег. Полагаю, сюда точно наведались люди, которым удалось сбежать из Graen Wilat. Кстати, интересно, что стало с городом? Его уже взяли войска повстанцев и Храма? Бои уже закончились?
Любопытно, что сейчас чувствуют храмовники, пытаясь найти Святую, рыская по городу в её поисках? Ха-ха.
Мы добрался до корчмы и вошли внутрь. Было тепло, пахло деревом, едой, выпивкой и табаком. Внутри оказалось довольно людно (ожидаемо), звучал гул набившихся сюда посетителей.
Под подозрительными и тревожными взглядами присутствующих мы направились прямо к корчмарю за стойкой.
— Хозяин, — обратился я. — Комната есть?
Он хмуро взглянул на меня, потом кивнул в сторону посетителей и сказал:
— Как видите, все места сегодня заняты. Некоторых пришлось расселять даже в домах местных. Могу предложить лишь лавку тут, в зале.
Я мрачно окинул взглядом зал корчмы и вздохнул.
— Хорошо, сгодится и лавка. Еда-то с питьём у тебя найдётся?
— Конечно, мастэр, этого в достатке.
— Ещё нам с женой нужна какая-нибудь тёплая одежда. У тебя не найдётся случаем? Деньги у нас есть.
У меня были полные кошели денег — я заранее позаботился об этом ещё перед тем, как вступить в лагерь повстанцев.
Корчмарь задумался.
— Что-нибудь придумаю. Спрошу у жены.
Я отыскал взглядом свободный стол в самом дальнем углу и направился туда, потянув Святую за собой и бросив корчмарю:
— Нам ужина, хозяин. И выпить чего-нибудь, горячительного.
Мы сели за стол, и вскоре к нам подошёл корчмарь и полная женщина — вероятно, его жена.
Она внимательно осмотрела нас Святой и сказала:
— У нас может найтись для вас два тёплых пальто, уважаемый мастэр и мэдэмэ. Я могу подогнать их, подшить, завтра к утру будут готовы.
— Сойдёт, — кивнул я. — Займитесь этим.
— Для вас, мастэр, одежду подгонять почти не придётся, — сказала она. — А вот с мэдэмэ необходимо снять мерки.
Она взглянула на Святую.
— Мэдэмэ не против пройти со мной?
Святая смущённо улыбнулась ей, не зная, что ответить. Жена корчмаря решительно взяла её за руку и потянула за собой. Святая встала, бросила взгляд на меня, я кивнул ей.
— Иди. Я тебя жду здесь.
И Святая удалилась вслед за полной женщиной — та увела Святую в подсобку, вход в которую находился за корчмарской стойкой.
Я остался за столом один, принялся за ужин, который подал корчмарь, время от времени ловя на себе взгляды людей за другими столами.
Среди того, что у Андаля имелось при себе, был и яд в маленьком флаконе, похожим на клык хищного зверя, висевшего на шнурке у меня на шее, как некое украшение. Я тихонько достал клык из-под рубашки, быстро открыл его и, незаметно для окружающих, рассыпал немного белого порошка над тарелками Святой и над её кружкой с питьём.
Вскоре Святая вернулась. Она улыбнулась мне.
— Всё в порядке? — спросил я.
— Да, всё в порядке. Ой! — встрепенулась вдруг Святая. — А у нас есть деньги?
— Есть, не беспокойся, — сказал я. — У меня было с собой кое-что, когда мы бежали из города.
— Хорошо. Хорошо, когда есть деньги.
Успокоившись, Святая принялась за еду.
Я внимательно наблюдал за ней. В еде и напитке находился сильнейший яд. Он был магического происхождения, поэтому никак не влиял на вкус еды и питья, и действовал практически мгновенно.