Музыка и музыканты
Шрифт:
Ну конечно, она поможет своему спасителю. И вот царевич Гвидон превращается...
Знакомая музыка, правда? Вот откуда, оказывается, этот знаменитый «Полет шмеля», который вы, конечно, много раз слышали по радио. Замечательно интересная музыка! И на каких только инструментах ее не играют! Полет шмеля
Занавес падает, закрывает сцену, а музыка продолжает звучать. Гудит Гвидон-шмель, улетая вслед за кораблем.
Снова звучат фанфары, и начинается вторая картина третьего действия.
Царь Салтан встречает корабельщиков в своем Тмутараканском царстве. Бабариха, Ткачиха и Повариха тут же. Не отходят от царя, в глаза ему заглядывают, развеселить стараются. Невесел царь, скучает по своей исчезнувшей жене.
Подплывает корабль. Сходят на берег корабельщики. А вот и шмель. Слышите, прожужжала и затихла его музыка. Спрятался.
Повариха с Ткачихой усаживают гостей за стол. Напились, наелись корабельщики и принялись рассказывать о своих странствиях.
В море остров был крутой... —
начинает свой рассказ один из них. Неторопливую речь корабельщика сопровождает плеск волн, мерный, медленный рокот оркестра. Корабельщик рассказывает про чудесный город. Сразу же оркестр откликается на его рассказ — прозрачная и вместе с тем торжественная мелодия, сопровождаемая сигналами труб. Мы ее уже слышали. Это музыкальная тема города Леденца.
Салтан удивляется:
Если только жив я буду,
Поплыву дивиться чуду.
Но злодейки не дремлют. Чуют они, что нельзя отпускать царя из Тмутаракани.
— Подумаешь, диковина — город на острове,— уговаривает царя Повариха. — Есть и настоящие чудеса на свете. — И повариха принимается рассказывать:
Знайте, вот что не безделка:
Дом хрустальный, в доме белка.
Опять знакомая музыка, хоть в опере мы ее еще не слышали. Русская песня «Во саду ли, в огороде». При чем она тут?
Ты, голубка, погоди,—
говорит ей Корабельщик, —
Речь об этом впереди.
Со временем и вы узнаете, для чего композитор использовал эту музыку в опере. Хотя, может быть, некоторые уже догадались?
В оркестре вихрем проносится тема шмеля. «Ай!» — вскрикивает Повариха. А шмеля уже и след простыл — ужалил свою тетку и был таков. Снова спрятался.
Корабельщик продолжает рассказ
Вот теперь вспомним сказку Пушкина. Какую песенку поет белка «при честном при всем народе»?
В оперном тексте слов «Во саду ли, в огороде» нет, но нам напомнила о них музыка, которую, конечно же, знают все.
Еще больше дивится Салтан:
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу.
На этот раз вмешивается Ткачиха:
Что тут дивного, ну вот!
Белка камешки грызет...
Интересно, что мелодия ее фразы — это та же песня «Во саду ли, в огороде», только чуточку измененная, словно Ткачиха издевается над рассказом своей сестры, передразнивает ее. Завидует, как всегда. Она, мол, Ткачиха, может рассказать о таком чуде, которого никто не видывал:
Море вздуется бурливо,
И на брег с волны морской
Выйдут витязи толпой!
В музыке слышится тяжкая поступь витязей-богатырей и шум «бурливого» моря.
Эту сестру тоже прерывает Корабельщик. И опять жужжит шмель. Второй тетке досталось. Хорошо еще, что в бровь, не в глаз.
В третий раз ахает пораженный Салтан. Оказывается, такое чудо тоже видели на острове корабельщики.
Хитрая, умная Бабариха догадывается, что все это «Лебеди штуки». Вот только Гвидон! Что это за Гвидон такой?
Ну, а царь уже совсем собрался ехать в гости к неведомому хозяину чудо-города. Скорей нужно его отговорить: «Царь пойдет бродить по свету,— презрительно бросает Бабариха. — Точно дома дела нету». Но уговоры только сердят царя. «Завтра ж еду!» — кричит он.
Плохо дело! И Бабариха решает рассказать о чуде, ведомом только ей одной. Грубый голос Бабарихи становится вкрадчивым, почти певучим:
За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть...
В оркестре расцветает тема прекрасной царевны. Вольно, широко разливается музыка, как чудесная русская песня.
Шмель, конечно, снова тут как тут. Взметнулся оркестр. Переполох, крики, все стараются поймать шмеля. Но попробуй слови его!
Царь в гневе:
Всех шмелей от этих пор
Не пускать на царский двор!
Так и не досказала Бабариха про красавицу царевну.