Музыкальный приворот.Часть 3.На волнах оригами
Шрифт:
– Невероятно. И что теперь делать?
– мужчина говорил задумчиво и жестко - так, словно хотел убить кого-то и не знал, каким способом это сделать лучше. То ли вздернуть на дереве, то ли засунуть в пушку вместо ядра.
– Я знаю, что, Андрей, - произнес слегка срывающимся от злости голосом Кей.
– И что? Что ты сделаешь, мальчик мой?
– Остаётся только одно. Я тебе сказал, что.
– Нет, - отрезал мужчина.
– О, прости, но да, - отозвался фронтмэн "НК".
– Кей! Кей, постой! Не надо!
– Антон!
– раздался и голос Филиппа. Осветитель с трудом сообразил,
– Ты пожалеешь! Вот черт... Кей, постой! Ты последствия не разгребешь!
Кей столкнулся плечами с остановившимся осветителем, первым стремительно выйдя из-за угла и не извинившись. Следом показался слегка, кажется, взбешенный менеджер "На краю" в строгом темном костюме без галстука, чьи губы были плотно сжаты, а тонкие ноздри трепетали от скрываемой ярости, а последним вышел из-за угла растерянный, нет, даже испуганный гитарист, на половине лице которого был изображен устрашающий грим Джокера, от чего казалось, что испуг его смешан с глумливым бешенством. Первое чувство отображается на одной стороне лица, второе - на другой.
Осветитель посторонился, дабы пропустить гостей программы, совершенно не понимая, о чем те только что вели свой странный разговор. Ему вдруг даже показалось, что эти трое сейчас возьмут и покинут ко всем чертям студию, но музыканты и их менеджер этого не сделали. В нужное время парни оказались на своих местах с микрофонами на одежде и умеренно-спокойными лицами, а Андрей занял свое место позади операторов, рядом с продюсером.
Кей с лицом задумавшегося гениального ученого, который вот-вот должен был узнать ошеломляющие результаты своего эксперимента, коснулся темно-медной цилиндрической формы серьги в мрачновато-витиеватом стиле постпанк. В последнее время сдержанно-благородные, обращенные к механике элементы постпанка часто можно было заметить в сценическом образе музыкантов его группы.
– Знаете, я тут кое над чем подумал, ребята, пока шла реклама. И хочу сначала спросить, какие у вас и вашей группы дальнейшие планы?
– вернулся к интервью Остап, потирая ладони. Он прямо-таки кожей чувствовал, что сегодняшний эфир станет взрывом. Сейчас он окольными хитрыми выведет Кея на интересующую его тему, и... Будет небольшая феерия!
"Алма-а-аз, папочка ждет. Он почти подготовил освящение".
– Нет, Остап Зайцев не испытывал к этим парням никакого негатива, напротив, искренне был рад за их прорыв на запад, но профессия обязывала его делать сенсации. И своего шанса сегодня он упускать не желал.
– Да, собственно, никаких, - равнодушно ответил Кей. Фил молчал, глядя в одну точку где-то у себя под ногами.
– Это в смысле?
– не понял ведущий прикола.
– В прямом.
– Еще раз?
– Остап даже подался вперед от профессионального любопытства.
– У нас нет планов. К сожалению, группа "На краю" распадается, - неспешно, но уверенно произнес беловолосый, глядя прямо в центр камеры. Говорил он это столь серьезно, что за шутку эти слова принять было невозможно.
– Что-о-о?
– ахнул ведущий от неожиданности.
– Это... как?
– Обыкновенно, - продолжал оставаться невозмутимым Кей.
–
Ведущий растерялся, и его нервозность была слышна даже в резковато-ехидном голосе.
– Но как так?! У группы пик популярности, уже мировой популярности!
– Лучше уйти на пике, но с достоинством.
– Э-э-э... С ума сойти. Фил, а ты что скажешь?
– обескураженно обратился Остап к гитаристу, дергая себя за галстук-бабочку и забыв о своем мега-материале. Тот скорбно кивнул головой, метнув на лидера их общей группы укоризненный взгляд.
– Это наше совместное решение. Мы сожалеем, но ничего поделать не можем, - его голос не был столь выдержанным, как у Кея, и чувствовалось, что произносить эти слова Филиппу нелегко.
– А-а-а... Это... А как же ваши поклонники?
– не без труда и некоторых внутренних энергозатрат взял себя в руки ведущий.
– Я прошу у них прощения. Мы существовали только благодаря им и их поддержке, - так же ровно продолжал Кей, положив обе руки на подлокотники. Выполненные в механическо-викторианском стиле постпанк кольца на его пальцах, таких, которые нельзя было не назвать музыкальными, ибо они являли собой явный их пример, красивыми изломанными отблесками заискрились в свете софтов.
Остап, машинально глядя на эти кольца, только рот разевал, как рыба, пока камеры были направлены на Кея - теперь его показывали крупным планом, а режиссер бурно кричал, чтобы из камеры убрали "воздух". С одной стороны, Зайцеву было дико жаль, а с другой, журналистское нутро его ликовало. Вот это сенсация! Сенсация в кубе! Сенсационище! У него в передаче группа с действительно мировой известностью приказала долго жить!
О модели, с которой удалось застать Кея, он успешно позабыл, о его друзьях и прошлом - тоже, все это теперь не так уж и важно, зато принялся атаковать обоих музыкантов вопросами о причинах распада группы. Получалось плохо, и все ответы парней сводились к тому, что они не видят смысла в существовании "На краю", а также по-разному относятся не только к музыке, которую исполняют, но и к жизни.
– Наверное, мы слишком разные. А разные люди не смогут долго делать общее дело, - признался Кей, сложив на колено сцепленные в замок руки.
– Правильно его делать.
– А как же вдохновение? А как же труд? Как вообще так?!
– чуть ли не скакал вокруг него энергичный и эксцентричный ведущий.
Он, как, впрочем, и вся съемочная группа, были безмерно удивлены. Сценарий пошел наперекосяк полностью, а вот количество зрительских звонков увеличилось едва ли не в пять раз, и приближалось к рекордному значению. Да и рейтинги, как позже стало известно, у передачи успешно выросли.
– А почему не приехали остальные участники коллектива? Они уже знали о принятом тобою решении?
– допытывался господин Зайцев то у Кея, то у Фила, внимательно следя за их выражениями лица, мечтая подловить хоть в какой-то лжи или в неуверенности. От признания Кей у него едва ли не зашевелились уши.