Мы будем дома на Рождество
Шрифт:
Остин откинул голову назад, в то время как его глаза расширились.
— Мужик, я был потрясен. Я ожидал отрицания и оправдания.
Как и Спенс. Он прибегнул к сдержанным ответам, просто у него не было сил на все это прямо сейчас.
— Да, не в этот раз.
— Ты тот, кто рушит это во мне. Трудно злиться, если ты тотчас признаешь свое поражение.
Спенс рассмеялся, удивляясь, почему он не пришел к этому плану десять лет назад.
— Я подумал, не попробовать ли новую стратегию.
— Ну, так как ты обычно не тот, кто извиняется,
Сила облегчения, обрушившаяся на Спенсера, удивила его.
— Спасибо.
— На сегодня. — Остин разрушил тишину в комнате стуком пальцами по столу. — Итак, как скоро ты покажешь свою голову в палаточном лагере?
Спенс должен был сосредоточится, чтобы не напрячь плечи.
— Что заставляет тебя думать, что я буду там?
Был у всего этого предел.
— Пожалуй, за всю свою жизнь я таки знаю кое-что о тебе. Тебе нравится контроль, но тебе известно, что изменит твое постоянное легкомыслие, гарантирующее великолепный секс. Черт, кажется, ты ни разу не встречался с одной женщиной хоть бы в течение целой недели.
— Мы не обсуждаем мою сексуальную жизнь или что случилось в отеле. — В том, как Спенс описал это, он был достаточным придурком, чтобы беспокоиться о Лиле и тем, что он пополнил свой список грехов.
— Все ясно! — Подстрекание все нарастало. — Но я по-прежнему держу пари, что часть тебя хочет выпустить все напряжение из-за того, что она осмелилась показаться на твоей территории после того, как ваше время вместе стало историей.
— Что ты хочешь этим сказать? — Спенс ходил взад и перед, будучи сбитым с толку и обозленным, не в состоянии выбрать что-то одно и придерживаться этого.
— После трюка с именем мне любопытно, поставит ли она тебя на колени, чтобы заставить просить прощения.
Раздражение победило. Спенс почувствовал облегчение. С этим он мог справиться.
— Я никогда не стоял на коленях перед женщиной, кроме как, когда приятно проводил время в таком положении.
— М-да, говоришь такой бред.
— Ты глупо влюблен сейчас. А у меня был просто секс.
Секс, ага, это слово звучало странно. То, что было у него с Лилой, не поддавалось контролю и было настолько страстным, что его сердце грозилось остановится несколько раз. Сравнивать это с сексом, который у него обычно был, — раз или два, прошло и забылось — было бы ошибкой.
Ох, прежде у него был великолепный секс. За тридцать три года и жизнь в небольшом городке, где каждый знает не только твое имя, но и то, что ты ел на ужин ранее вечером, он обычно уезжал, чтобы встречаться с женщинами. Ему посчастливилось быть удачливым довольно часто, чтобы оставаться удовлетворенным. Но женщины редко оставались в его голове после завтрака.
Далила или Лила, или кем бы она не хотела себя назвать. Если бы он закрыл глаза, то мог бы представить мягкость ее кожи и запах ее волос. Он списал это на причудливый отель и обслуживание номеров. Так или иначе, внешние атрибуты делали это лучше.
— Я просто впечатлен, что ты знаешь разницу между любовью и сексом, —
— Ты не хочешь объяснить мне любую из этих загадочных колкостей, которые ты бросаешь в мою сторону?
— Ты поймешь. — Остин поднялся. — Я возвращаюсь в Вашингтон завтра утром, чтобы отвезти свою любимую жену на ее фантастическую праздничную вечеринку по работе, затем помочь ей собраться, чтобы вернуться сюда, для длительного праздничного отдыха дома. Так что, если ты не едешь в Маунтин-Вью сегодня вечером, дай мне знать, и мы поужинаем до моего отъезда.
— Я не собираюсь в палаточный лагерь. — Спенс был категоричен в этом вопросе.
— Раз ты так говоришь.
У него будет неловкая встреча с Лилой позже. Она сделала вид, что не знает его. Отлично. Он был большим мальчиком. Он смог принять это, а теперь он может вернуться к тому, чтобы забыть ее. Нет никакой необходимости ехать в «Маунтин-Вью». Ни одной.
Он не клюнул на наживку больше, чем он уже болтался на крючке.
— Я уверен.
Остин положил руку на дверную ручку.
— Я не стану ждать твоего звонка.
Глава 3
Лила почти оправилась от новости, что Остин это Спенс, проезжая мимо высоких деревьев вверх по дорожке к отелю «Маунтин Вью Резорт». Луч надежды, который рос в ее душе с тех пор, как ее дядя предложил ей восстановить отель, лопнул с громким хлопком, как только она въехала на полянку.
Она всерьез обдумывала развернуть машину и отправиться назад в Филадельфию. Конечно, у нее не было работы и друзей, которых она оставила позади, но она могла бы переночевать под грудой пальто на заднем сидении и надеяться на неожиданную декабрьскую жару. Это решение проблемы было бы лучше, чем остаться в этом месте.
Ей следовало сходить в гости, когда она приезжала в Западную Вирджинию три месяца назад. Теперь она знала, почему дядя Нед настаивал встретиться вдалеке от этого места. Он сказал, что у него встреча с адвокатом, и она была ему нужна там, то теперь она знала, что на самом деле он не хотел, чтобы она видела текущее состояние палаточного лагеря. Возможно, обеспокоенный, что она будет переживать о нем, вдобавок ко всему, что с ней происходит, что было правильным, поскольку она бы волновалась о нем.
Разумеется, все те вопросы, которые он задавал во время обеда, теперь имеют больше смысла. Он говорил о продаже палаточного лагеря, затем засыпал ее множеством вопросов о ее привязанности к Филадельфии и планах на будущее, ввиду ее семейного краха. Когда она ответила, что никаких планов нет, он настоял на встрече с адвокатом в одиночку, видимо, чтобы тайком подготовить передачу права собственности на это место.
Неожиданное «окно» в ее планах привело ее к бару отеля и к Спенсу и, ну, она не хотела думать о нем или о том, что тогда случилось, еще хоть одну секунду.