Мы из спецназа. Лагерь

Щупов Андрей Олегович

–  Ну…

–  А теперь вспомни, куда ты меня послала?

–  Я и сейчас тебя туда пошлю!

–  Тогда что за дела? Чего ты меня напрягаешь всякой глупостью?

–  А скучно!… - Алена с силой швырнула щепку в окно. Игнат проследил за ее полетом, вновь уткнулся взглядом в сидящего на крыше рабочего. Крепкогрудый мужик продолжал лихо перебрасывать из руки в руку двухдюймовые доски, с размеренностью прилаживал их на свои законные места, быстрыми ударами прибивал. Тяжелый молоток в его ладони казался игрушечным, а десятисантиметровые гвозди он вгонял в дерево чуть ли не с одного удара. Игнат

поймал себя на мысли, что завидует работяге. Будь у него такая же сила, не случилось бы вчерашнего позорного избиения. Хотя… Не таким уж и позорным оно вышло. А сегодняшней схваткой можно было и вовсе гордиться. Во всяком случае, слух по лагерю обязательно прокатится, и та же Танька, конечно, об этом узнает. Плохо, что Дуст затаит злобу, но если держать ушки на макушки, то все в принципе может обойтись.

Мотнув головой, Игнат снова взглянул на Алену.

–  Слушай, а может, ракетой в них запузырить?… Я на полном серьезе! Сожжем резиденцию вместе со студией - и все дела!

–  Какой ракетой, о чем ты?

–  Да хоть даже самодельной. Вон, в Китае каждый год конкурс ракет устраивают. Набивают бамбуковые стволы порохом, приделывают хвосты из фанеры - и готово. Самые крутые конструкции, прикинь, на пять километров взлетают! И размеры у них не маленькие - от полутора до четырех метров!

–  У тебя что, бамбук с порохом есть? Из чего ты ее сделаешь, придурок!

–  Можно и не делать. Помнишь, небось, как в прошлом году салют здесь устраивали? Ракеты у Папы брали. И еще остались, гадом буду! Если взять парочку, можно и попробовать.

–  Да чушь это все! Порох, ракеты… - Алена притушила окурок, неловко поднялась.
– Пошли, что ли, на воздух, все равно ничего толкового не выдумаем. А насчет травки ты не прав. Дохлая травка. Ни на грамм не возбудила.

–  Да?… А мне понравилось.

–  Это потому что ты маленький еще. Даже в Таньку свою влюбился по-детски.

–  Ты чего несешь?

–  Я не несу, а говорю. Ребенок ты еще.

–  Сама-то!

–  Что сама?
– Алена бросила в сторону окна задумчивый взгляд.
– Я, Натушка, уже с полсотни мужиков перепробовала, а для бабы это, ой, как много. Так много, что тебе дурачку даже представить сложно…

–  Почему сложно-то?

–  Да потому, что ты пусть маленький, но мужик.
– Алена порывисто вздохнула.
– Но посидели мы все же не зря.

–  В смысле?

–  Да идейка одна появилась…

–  Что за идейка?

Алена загадочно покачала головой.

–  Расскажу, но не сейчас…

Впрочем, что-либо рассказать она бы все равно не успела. Дверь в подсобку с треском распахнулась, внутрь влетело несколько парней. Крепкий удар ослепил Игната, и лишь секундой позже он сообразил, что лежит на полу, и верхом на спине его сидит мускулистый Шварц. Игнат попытался было вырваться, но держали его крепко.

–  Спокуха, Натовец!
– рыкнул Яхен.
– Будешь рыпаться, таких наваляем, кровью харкать будешь.

–  И харкать, и писать.
– Добавил Шварц, подкрепив свои слова злым ударом по почкам. Бил он не сильно, но точно - настолько точно, что Игнат поперхнулся от боли.

–  Вы чего, в натуре! С ума спрыгнули!

К самому лицу Игната склонил свою физиономию Яхен.

–  Да ты не волнуйся. Всего-то

и придется потерпеть - с десяток минут. Мы с пацанами быстро управимся.

–  Вы чего задумали, суки!
– Игнат заегозил на полу с новой силой.
– Что я вам такого сделал?

–  Ты, падла, Яхена обидел.
– С блатным припевом произнес Дуст.
– И Гусака прилюдно оскорбил. Жестко оскорбил, вкуриваешь?

–  Да он же сам мне потом заступу дал!

–  Как дал, так и обратно взял. И тебе, братан, придется расплачиваться. Гусак говорил: ты Любаше должен. Пять косарей бакинских.

–  Три же было!

–  Проценты, урюк, капают. Или арифметику в школе плохо учил?… Давай, Укроп!

Вкрадчивым шагом перед Игнатом вышел Укропчик, демонстративно расстегнул ремень.

–  Мы отдадим! С процентами!
– истошно выкрикнул Игнат.
– Скажите Гусаку - мы вдвое заплатим! Пусть поручится за нас.

–  Ага, еще на правило с вами отправляться, разбор устраивать!
– Дуст, оставшийся возле двери, издевательски хохотнул.
– Да Любаша с прибором положила на ваше слово! Ей бабки нужны. Реальные и сегодня.

–  А где я их возьму?
– взвизгнул Игнат.

–  Тоже верно, - поддакнул Укропчик.
– Мы ведь, братан, не звери, тоже понимаем, что бабок пока нет? Ведь нет же, правда?

–  Нет, - Игнат кое-как кивнул.
– Но мы заработаем! Гадом буду, заработаем!

–  Правильно, заработаете. Только чем вы их будете зарабатывать, ты об этом думал, чмо?
– Укропчик кивнул на Алену.
– Вот у нее рабочий инструмент в порядке - всегда при себе, а твой где?

И в ту же секунду ладонь его ласково похлопала Игната по ягодицам.

–  Вот, паря, твой инструмент. Приучайся пользоваться. Им и будешь отрабатывать долг.

–  Вы чего спятили!
– Игнат снова дернулся.
– Вы что, за гомика меня держите?

–  Спокойно, братан, это не наше слово, - так Гусак решил. А ты знаешь: его слово - закон.
– Укропчик гадливо улыбнулся.
– Ну, а чтобы вам легче работалось вашими инструментами, мы вам их малость подрехтуем. И ей по разочку вставим, и тебе до кучи.

–  Гады!…

Шварц попытался было зажать рвущемуся Игнату рот, но парнишка так сдавил челюсти, что, зарычав от боли, насильник рванулся в сторону. Воспользовавшись этим, Алена тараном метнулась к выходу, по пути сшибла зазевавшегося Шнобеля. Дуст попытался было ее удержать, но его отшвырнул в сторону вскочивший Игнат. Быстрее молнии они вылетели за порог.

–  Уйдут, суки!

–  Не уйдут, спокуха!
– взметнувшись с пола, Шварц словно пушечное ядро ринулся за беглецами. Как ни крути, а с тем, кто пробегает стометровку за двенадцать с небольшим секунд, состязаться сложно. Из подсобки заговорщики успели выбежать, но на этом их жалкие успехи и завершились. Первой на землю Шварц сшиб Алену. Игнат успел оторваться чуть дальше, но и его коренастый атлет догнал мгновением позже. На этот раз не стал даже толкать - просто подсек футбольным финтом, заставив кувыркнуться в воздухе и юзом проехаться по песчаной почве. Подскочившие напарники довершили дело энергичными пинками. Футбол был одной из немногих игр, что приветствовались в лагере, а потому пинать здешний контингент умел очень даже неплохо…