Мы, Николай II
Шрифт:
Глава 10
НИЖНИЙ НОВГОРОД. ПРИБЫТИЕ
28 мая 1896 года (по старому стилю, тому самому, который здесь сейчас и использовался) распахнула свои двери для посетителей XVI Всероссийская промышленная и художественная выставка в Нижнем Новгороде. Готовились основательно — к открытию выставки запустили первый в России электрический трамвай, установили фуникулёры — подъёмники, доставлявшие пассажиров с нижней части города в верхнюю, выстроили здания городского драматического театра, окружного суда, биржи Волжско-Камского банка, гостиниц, открыли скоростную пароходную линию, связывающую верхнюю часть города с его заречной частью.
На организацию данного мероприятия было
Главными целями выставки было показать всему миру Россию, как серьёзного, разнопланового и надёжного партнёра, стимулировать экономическое развитие страны, помочь нашим производителям выйти на зарубежные рынки. Стратегически важно было возродить интерес иностранцев к «русскому хлебу», так как в последние годы происходило постепенное вытеснение отечественных хлебопроизводителей с традиционных европейских рынков. Основные наши конкуренты — Германия и США шли на всё, чтобы вставить нам палки в колёса. Допустить снижения объёмов экспорта было никак невозможно — пшеница являлась одним из основных российских экспортных товаров, доходы от её продажи использовались для кросс-финансирования других секторов экономики, прежде всего — промышленности. Удельный вес России в мировой торговле четырьмя главными зерновыми культурами (рожь, ячмень, овёс и кукуруза) в прошедшем 1895 год превысили треть, а годовой объём экспорта превысил 7 миллионов тонн. Нижегородская ярмарка всегда была одним из мировых центров торговли зерном, повышение её масштабов и статуса представлялось эффективной мерой в достижении роста объёмов импорта.
Масштабы поражали — 84 гектара, 190 павильонов, зал для собраний на 900 человек, круговая электрическая дорога, деревянный оперный театр. Изумлённых посетителей встречали первая в мире гиперболоидная стальная сетчатая башня-оболочка и первые в мире стальные сетчатые висячие перекрытия-оболочки (прикрывающие сразу 8 павильонов выставки общей площадью более 25 тысяч квадратных метров, включая уникальную ротонду Шухова — круглый павильон с висячей стальной сетчатой оболочкой покрытия), уникальный грозоотметчик А. С. Попова; первый русский автомобиль конструкции Евгения Яковлева и Петра Фрезе; бесчисленные технические изобретения, технологии, художественные достижения. Одновременно с выставкой планировалось проведение Всероссийского промышленного съезда. Именно поэтому для меня выставка была просто кладезем идей по развитию России на годы вперёд, я планировал пробыть в Нижнем никак не меньше пары недель и внимательнейшим образом всё осмотреть, пообщаться и познакомиться с самыми выдающимися людьми теперь уже моего времени.
На входе нас с Аликс и Марией Фёдоровной встречали Сергей Юльевич Витте (не только как председатель Комитета министров, но и в ранге председателя Особой комиссии по организации выставки), и два Саввы — Морозов и Мамонтов, — крупнейшие российские предприниматели, меценаты и благотворители. Встречающих было много, но именно эта мощная тройка буквально приковывала к себе внимание. Отломив и съев, по старинной русской традиции, кусочек бесподобного пшеничного каравая с солью, я с огромным удовольствием направился осматривать выставку.
Буквально несколько дней назад мне посчастливилось посетить выставку «Россия» на ВДНХ, но там я был рядовым посетителем, затерявшимся в толпе. Здесь же нас с Аликс и «матушкой» встречали в индивидуальном порядке, с блеском в глазах всё показывали и рассказывали, бесконечно фотографировали. Да, Николай, всё это отлично, только цена на кону очень высокая — твоя жизнь!
Мы прошествовали мимо среднеазиатского отдела, оформленного в мавританском стиле, посетили павильоны Крайнего Севера,
Обедали мы в Императорском павильоне, построенном по проекту профессора А. Н. Померанцева в традиционном русском стиле. Набор блюд было довольно скромным, на выбор — волжская уха или окрошка с вяленым лещом, антрекот с жареным картофелем или ветлужские пельмени, ягодный кисель или лимонад с красными оладьями или яблочным пирогом. Признаюсь, что больше всего мою душу покорил лимонад Лагидзе, надо будет обязательно сделать хороший заказ этого чудесного напитка для Зимнего Дворца. Я не преминул пожать руку Митрофану Варламовичу — настоящему мастеру в производстве безалкогольных прохладительных напитков.
Буквально через пару часов после обеда я почувствовал дурноту и был вынужден, простите за подробности, уединиться в туалетной комнате. В какой-то момент я понял, что теряю сознание, и в полузабытьи открыв дверь, успел крикнуть своей свите: «Доктора!»…
Глава 11
ЭТОТ ГОРОД ПРАВИЛЬНО НАЗВАЛИ ГОРЬКИМ
Когда я очнулся, первым, что я увидел было взволнованное лицо Густава Ивановичу Гирша, нашего лейб-медика. Вокруг него стояли другие люди в белоснежных халатах и что-то тихо, но весьма интенсивно обсуждали шёпотом. Густав Иванович достался нашей семье по наследству от «батюшки» Александра III, он уже более 13 лет опекал и лечил членов императорской семьи. Но был всё-таки хирургом, а не терапевтом, отсюда, похоже, и возник этот «шелестящий» консилиум около моей кровати.
Кровати? Я огляделся. Да, я лежал на чистой накрахмаленной простыне и такой же точно был накрыт сверху. Как я узнал позднее, в консилиуме участвовали также старший врач губернской больницы Дмитрий Александрович Венский, молодой доктор Владимир Николаевич Золотницкий, а также «рабочий доктор» Александр Саввич Пальмов.
По лицам врачей я пытался понять насколько серьёзен мой случай, но сделать это было совершенно невозможно — лейб-медик был бледен и взволнован, лицо Венского было красным с капельками пота на висках, Золотницкий был спокоен и сосредоточен, и, наконец, Пальмов широко улыбался и смотрел светло и радостно.
— Что со мной, — обратился я к лейб-медику.
— Арсе-е-е-никум, — Густав Иванович немного тянул слова, это была дань его детству и ранней юности, проведённым в Эстонии.
— Что, какой арсеникум?
— Мышьяк, Ваше Величество, как Вы себя чу-у-у-вствуе-е-те?
— Болит голова, горло пересохло и какой-то металлический привкус во рту.
— Все симптомы на лицо, — констатировал Венский. — Классическое отравление. Вам повезло, Ваше Величество, либо доза была не смертельной, либо нужно благодарить Ваш организм, который быстро среагировал на отраву, если бы симптомы проявились чуть позднее, мы Вас могли и не спасти.
— Был у нас один случай, так сказать в качестве юмора, — весело начал Пальмов, остальные немного удивлённо посмотрели на него. — Так вот, был случай в рабочем квартале, хозяйка прикупила немного мышьяку потравить крыс в подвальчике, да и перепутала его с солью. Муж ел, нахваливал суп, еле откачали потом. Вот уж он её лупцевал, когда немного отошёл. А ведь чуть совсем не отошёл…
— Что-о-о Вы такое говори-и-и-те? Его Величеству плохо, а Вы какой-то бала-а-а-ган устраива-а-а-ете, — в голосе Густава Ивановича прозвучало явное недовольство поведением коллеги.