Мы, Николай II
Шрифт:
— Господа, — решил разрядить обстановку опытный администратор Венский. — Давайте порадуемся благополучному исходу и благоприятствующему провидению, которое спасло Его Величество и дадим пациенту возможность отдохнуть, а сами продолжим беседу в моём кабинете.
Последнее, что я слышал, прежде чем провалиться в сон, был командный голос Витте, — Выставить охрану в коридоре, у двери и под окнами, никого до следующего утра не пускать…
Нижний Новгород навсегда запомнился мне этим горьким, металлическим вкусом и ощущением неимоверной слабости. Полностью я пришёл в себя только к вечеру третьего дня.
Витте, Столыпин, Добржинский, Аликс и Мария Фёдоровна, установив стулья полукругом, сидели у моей постели. Я попытался из уважения к присутствующим дамам встать, но вдовствующая императрица-мать нежно, но убедительно попросила этого не делать.
— Что-то удалось выяснить насчёт произошедшего, — я чувствовал себя уже достаточно бодрым, чтобы на равных с окружающими вести беседу.
— Удалось, Ваше Величество, но боюсь новости Вас совсем не обрадуют. Мы установили основных участников заговора. Нити заговора тянутся, как и предполагал Антон Франциевич, далеко за границу, — голос Столыпина был спокоен и уверен, — к Ротшильдам и Рокфеллерам. Именно их очень сильно испугала Ваша активность и они решили принять оперативные меры.
— Так быстро? — я был искренне удивлён.
— Телеграф, — деликатно вмешался в разговор Витте, — плюс телефонная линия между Москвой и Петербургом, строительство которой по Вашему указанию очень сильно форсировалось. Эти люди умеют пользоваться всеми техническими новинками.
— А можно поподробнее, — мне было действительно интересно. — Всё что сейчас происходило не имело к известной мне реальности никакого отношения.
— Антон Франциевич, поведайте пожалуйста Его Величеству всё, что Вашей службе удалось установить, — попросил Столыпин.
— Слушаюсь. Начну, так сказать, с конца. Отравили Вас, Ваше Величество, предварительно добавив яд в несколько отмеченных заговорщиками бутылок лимонада разных сортов и, на всякий случай, в стакан с киселём. Поэтому шансов избежать яда у Вас практически не было. Сделал эту, так сказать, гнусность, молодой официант Иван Максимов, не просто так, кстати, за 100 рублей. Расспросив его, так сказать, с пристрастием, мы выяснили, что деньги ему обещал некто Дмитрий Белов, числящийся помощником управляющего одной из нефтедобывающих компаний, а здесь, на выставке, работающий в павильоне нефтяного производства братьев Нобель.
— Павильон Баку, Вам он ещё очень понравился, — вставил свои «пять копеек» Витте.
— Но Вы же сказали Ротшильды и Рокфеллеры, причём же здесь человек Нобелей?
— Здесь важно уточнить — он не человек Нобелей, он явно засланный казачок. Подумайте, Ваше Величество, обеспокоенные Ротшильды или Рокфеллеры наносят сразу двойной удар, пытаясь нейтрализовать Вас и, одновременно, подставить ничего не подозревающих братьев Нобель, — Витте улыбнулся. — Только они забыли русскую пословицу про двух зайцев и в итоге не поймали ни одного.
— А московские покушения тоже напрямую связаны с этими семейками Адамсов?
— С чем, простите? Про Адамсов мне ничего не известно, — Витте удивлённо заморгал, переглянувшись с остальными.
— Мне кажется, Николай Александрович, ещё не пришёл до конца в себя, — пришла мне на помощь Мария
— В Москве всё гораздо, так сказать, сложнее, — Добржинский прежде, чем вновь заговорить, посмотрел на Столыпина и дождался его разрешающего кивка, — У нас в руках нет живых исполнителей. Но дело не безнадёжно. Во-первых, в камере был отравлен Карпович, причём тем же мышьяком. Нам удалось выяснить, что в тот день еду по камерам разносил некто Игнат Дробышев, который сменился ровно в 14:00 и больше его никто не видел — ни дома, ни у друзей и знакомых его не нашли, но, в конце то концов, он не мог ведь исчезнуть, потому поиски продолжаются. Вторая нить — взрыв перед началом стрельбы на Ходынском поле. Мои люди активно ищут факты недостачи пороха и взрывателей на военных складах по всей стране. И, пожалуй, самое важное.
— Позвольте мне продолжить Ваш рассказ, — остановил Добржинского Столыпин. — У нас по линии жандармского отделения появилась информация, что, как минимум, два человека в Вашем ближайшем окружении с высокой вероятностью находятся на обеспечение у двух этих не к ночи помянутых семейств. Прошу не удивляться, но это барон Владимир Борисович Фредерикс, генерал-лейтенант, шталмейстер и помощник Министра Императорского двора и Дмитрий Фёдорович Трепов, сын бывшего губернатора Санкт-Петербурга Фёдора Фёдоровича Трепова, ныне справляющий должность одного из заместителей московского обер-полицмейстера Власовского.
— Ах, — только и смогла произнести Аликс.
Моё лицо в этот момент, сдаётся мне, тоже выражало крайнюю степень удивления. Два ближайших человека в окружении Николая II. Фредерикс буквально в следующем году должен был стать Министром Императорского двора и успешно выполнять свои обязанности вплоть до Февральской революции 1917 года. А Трепов, верный царский пёс, московский обер-полицмейстер в прежней реальности, назначенный после Ходынской давки, будущий генерал-губернатор Санкт-Петербурга и товарищ Министра внутренних дел.
— Так вот, — невозмутимо продолжал Столыпин. — Первого подозреваем в игре на Рокфеллеров, второму благоволят Ротшильды. Оба ярые западники, ни в чём предосудительным до сего дня не замечены.
— Расклад пасьянса понятен, — резюмировал Витте. — Зная смертельную вражду между двумя влиятельнейшими семьями мира, нам осталось определиться — Рокфеллеры или Ротшильды, Фредерикс или Трепов?
— У меня есть оригинальная идея на этот счёт, — опытнейшую Марию Фёдоровну было трудно вывести из себя. — Тебе нужно встретиться с ними, Ники, возможно тогда ты и поймёшь — кто твой главный враг.
— Господа, убедительно прошу не забывать, что именно Ротшильды предоставили нам заёмный драгоценный металл для обеспечения золотого стандарта рубля, — Витте заметно разволновался. — Прошу проявить максимум осторожности и деликатности.
— А мы, для начала, начнём с более простых вопросов — продолжим искать убийцу Карповича и место утечки боеприпасов, — Столыпин, как всегда, был предельно конкретен.
— Отлично, господа, тогда я, с вашего позволения, продолжу в ближайшие дни внимательно изучать отечественные новинки и достижения, только прошу усилить охрану и назначить надёжного дегустатора блюд, чтобы избежать новой попытки отравления, — последнее слово, как и полагалось, осталось за мной.