Мы родились и жили на Урале–реке...
Шрифт:
помощь сына. Конечно, из него пока не ахти какой строитель, но все же
сможет что-то сделать, принести, убрать и пр. Да мало ли дела на
стройке!
4
Сызранская (в советское время – Плясунковская) улица, на которой
прадеду предстояло ставить новый дом, – вторая к востоку от центральной
– Большой. Квартал зажат между широкими улицами – Форштадтской (в
советское время – имени М. Маметовой) и Мостовой,
на запад.
Будущий строитель несколько раз внимательно осмотрел район, где
он будет жить, побывал на соседних стройках и подворьях. Увидел, что в
Форштадте трудно с водой. Казак привык приносить и привозить домой
свежую воду с Урала. На прежнем месте все было просто и легко:
спустишься с ведрами к реке и через несколько минут несешь воду домой.
Впрочем, сам прадед заботился о ней совсем иначе. Каждую неделю он
привозил небольшую кадку, наполненную свежей водой. Быструю
«доставку» двух-трех ведер «уральной» (так говорили казаки) воды иногда
выполняли хозяйка и сын.
В Форштадте вода требовала постоянных серьезных забот и денег.
Урал – далеко. Уважающий себя казак не станет пить воду, привезенную с
Чагана: «Не тот вкус, да и не совсем чистая... Стоячая... Летом цветет».
Значит, теперь за «хорошей» водой придется постоянно ездить целую
версту – на Урал. Или покупать у разъездного торговца, поскольку
«каждый день не навозишься! Других забот не хватает что ли ?»
Позднее отец и сын станут привозить уральную воду только для себя
(т. е. для семьи) обычно накануне праздников: « Но пить-то надо каждый
день.. Да и скот поить... Коровам и лошадям надо ох! как много
39
воды:...Значит, нужен свой колодец, но где взять деньги?» И все же
пришлось через пять лет нанимать самарских мастеров и устанавливать во
дворе колодец, но вода в нем оказалась непривычно жесткой: «не такая
сладкая и мокрая, как уральная.»
Но сначала надо было решить, когда следует переезжать, как
приступать к строительству, сколько придется потратить (прадед умел
считать деньги и не любил транжирить их). Соседи насмешливо смотрели
на то, как суетливо (по их мнению) ведет себя опытный, немолодой казак:
будто что-то взвешивал или примерял в уме, стал редко появляться в
компании отдыхающих земляков. Они были готовы помочь Ивану, так как
не в их привычках оставлять товарища без поддержки в радости и беде, в
работе и отдыхе. А ведь переезд на новое место хуже большого пожара.
Прадед берег каждое бревно и любой
что они пригодятся при строительстве нового: «Ничего нельзя
выбрасывать... Всему найдется свое место.»
Поздней весной 1881-го года, казак стал разбирать сначала сараи
(«базы»), затем дом.. .Его постоянным помощником стал сын – энергичный
юноша Семен.
Прадед, наверное, уже давно решил, что будет строить двухэтажный
дом. Такой, каких было немного в городе: низ (подклеть) – кирпичный,
верх – деревянный, крыша «коньком». Родным сказал: «Жить будем
наверху. Потом, когда сын женится, и низ под жилье займем. А пока
всякое барахло сложим».
Дом на Красном яру разобрали быстро («ломать – не строить»).
Работы на Сызранской начинались медленно: не сразу удалось купить
нужный кирпич, бревна и доски, привезти известь и глину, найти железо
(на крышу) и краску (для стен и пола). К тому же, как говорил прадед,
«любой товар стоит денег». А их требовалось как никогда много. Ведь
строительными делами в городе тогда занимался не только он. Многие
«пожарные страдальцы», получив ссуду в Хозяйственном правлении,
торопливо («надо успеть до осени») строили новые или восстанавливали
старые дома.
Прадед, хозяин самостоятельный и казак самолюбивый, не хотел
брать деньги в долг («берешь чужие, а отдаешь свои») и просить помощь у
местных властей. Посоветовался с односумами, побывал в некоторых
станицах, встретился со знакомыми лесниками («полещиками»), поговорил
со строителями, съездил несколько раз в Бузулук и Самару за товаром для
местных купцов.
Прабабка Пелагея (для родственников и знакомых – Поля)
поддерживала мужа, когда он говорил о будущей стройке, но, как
рассудительная хозяйка, советовала: «Не надорвись...Поговори еще раз с
40
мужиками, посчитай деньги и уж потом начнем строить. Может, все
спокойно обойдется... Бог не без милости».
Прабабка, как многие каз'aчки, была женщиной смелой, честолюбивой,
строгой, требовательной к сыну, сдержанной в разговорах с соседками и
подругами.. Признавала «старую», «правильную» веру, избегала встреч с
«никонианами», никогда не бывала в городских церквах. Заботливая,
опытная, хорошо знающая правила семейной жизни хозяйка, она
аккуратно вела свои несложные, но нужные дому дела, внимательно
следила за чистотой в комнатах, постоянно поддерживала строгий порядок