Мы родились и жили на Урале–реке...
Шрифт:
Нечего Бога гневить».
44
7
К новой жизни вдалеке от Урала и Красного яра прадед привыкал
трудно и медленно... Пока занимался строительством, о прошлом
вспоминал редко. Теперь же, когда серьезных дел, кажется, стало меньше,
постоянно, с болью в сердце, думал о любимой реке и старых приятелях -
рыбаках, с которыми не раз и горевал,
будару, проверял, иногда смолил, заливал водой, опасаясь, как бы не
«повело сухостью».
Уставший от воспоминаний, прадед иногда отправлялся на Урал,
чтобы еще раз полюбоваться любимой рекой-кормилицей, посмотреть на
зауральную даль, поговорить со старыми соседями о жизни и делах.
Душой старый казак по-прежнему оставался здесь, на Красном яру, рядом
с Яиком Горынычем.Не прикипел сердцем к новому месту в городе. Казак
не считал переезд в центр ошибкой: все было сделано правильно, ради
будущего семьи. Но многое в Форштадте оставалось ему чужим Рядом
жили, в основном, бойкие торговцы – лавочники и спокойные казаки –
бахчевники. Они не интересовали «истинного» уральца-рыбака. Жить и
работать уверенно, с любовью к делу , как раньше, не получалось.
Прадед внешне еще не казался стариком , но без поддержки сына в
любом деле ему уже было трудно: быстро уставал и тяжело дышал, даже
выполняя простую работу. На багренье поехал, но лишь для того, чтобы
посмотреть на веселых баграчеев, порадоваться их удаче и вспомнить свое
радостное прошлое. С весенней плавней пришлось расстаться: непривычно
одному, без помощника, управлять бударой и следить за сетями...Но летом
все же отправился в луга, на сенокос: « Надо обязательно запасти корм для
лошадей и коров». Изредка, ради денег, ездил за купеческими товарами в
Самару и Бузулук.
Новый дом и благополучное хозяйство уже не так радовали казака,
как раньше, в первые годы. «Наступив сапогом на любимую мозоль», как
он изъяснялся, на казачью душу и гордость, отправился к атаману
войскового отдела с просьбой: «Нам, родителям-старикам, плохо живется
без помощника – сына...Без Семена совсем пропадаем. Нельзя ли сделать
ему послабление, службу в полку немножко уменьшить?»
В ответ услышал обещание все узнать и через две-три недели
сообщить о решении наказного атамана Н. Шипова.
Просьбу казака-отца, как ни странно, удовлетворили: Семен,
прослуживший в полку около полутора лет, возвратился домой.
Похудевший, почерневший, он смотрел на людей внимательно,
насмешливо и даже неприветливо жестко,
тайных мыслях и желаниях.. О службе в чужом и далеком Ташкенте сын
45
рассказывал мало и неохотно: “Что говорить?. .Летом духота и жара, зимой
– непонятно что и как. Местных почти не видел. Ходить в город не хотел.
Жили в крепости».
....Через два-три месяца после возвращения Семена домой отец
заговорил о его женитьбе: « Ты отбыл в полку свое...Теперь пора семью
заводить, а нам на внуков посмотреть...Дому нужна молодая, здоровая
хозяйка. Мать уже не справляется с делами. Да и мне тяжело с извозом и
сенокосом. Даже забыл, когда по-настоящему ездил на багренье и плавни.
Так что бери дела в свои руки». Сын возразил: он же не может быть
хозяином, отец – не беспомощный старик. Но, наверное, еще до его
приезда родители решили, как будут дальше жить и какую работу
исполнять.
Семен не спешил жениться. Решил сначала более серьезно, чем
раньше, посмотреть на городскую жизнь, самостоятельно съездить в степь
и луга, побывать в российских городах: «.Нельзя смотреть на жизнь и
людей всегда прикрытыми глазами».
Через год встретил красивую, веселую, жизнерадостную, строгую
девушку-казачку Александру (Шуру, Шурочку). Она пришлась Семену по
душе и сердцу. И он, видимо, понравился уралке своим спокойным,
рассудительным и деловым характером. Да и лицом, и статью ангел-
хранитель казака не обидел.
Родители благословили молодых небольшой семейной иконой
старинного письма. В церковь не ходили. Известный в городе старец,
хорошо знающий законы и правила «истинной веры», выполнил все
нужное. На свадьбу Иван пригласил (как положено) родственников и
старых приятелей с Красного яра, молодожены – друзей и подруг. Свадьба
прошла, как положено: шумно, весело, с песнями и воспоминаниями.
Семейная жизнь сына начиналась, как у многих, привычно, с хорошо
известных дел и забот. Молодым отдали верхний этаж. Родители старались
не мешать им. Лишь иногда давали разумные (как они полагали) советы и
рассказывали о своих желаниях и планах, которые они не сумели
выполнить: «Младшим – урок.».”
Мечта родителей исполнилась: они держали в своих руках внука.
Внешне он походил на деда: темные глаза и волосы, строгий взгляд,
тонкие губы и ямочки на пухлых щеках. Старики не скрывали своей
радости: появился наследник, продолжатель фамилии. По их желанию,