Мы все актеры
Шрифт:
ДЕКАН ИСТФАКА: Особо отмечена работа Рустама Таджибаева «Миграция народов по территории современного Таджикистана с XI по XIII век». Она отослана на общеуниверситетский конкурс, и автор ее получил рекомендацию в аспирантуру.
В квартире на Преображенке празднует окончанье университета вся группа востоковеденья.
ВЕСНУШЧАТЫЙ ПАРЕНЬ (бывший самурай): За Рустама! За победу на общеуниверситетском конкурсе и грант!
ТОНКОГУБАЯ ДЕВУШКА: За Лену! За десятого (поперхнулась, продолжает уже не так весело) …девятого
Под окном какой-то стук. Лена выглядывает. Видит Толю, свалившегося вместе с трухлявым пеньком, на который он было влез.
ЛЕНА: Ты чего тут стучишь, Толя?
ТОЛЯ (смущенно): И правда стучу. Только стучать-то мне нечего… материала нет. Они меня прижали… змеиные куртки… их тогда твой чурка так припечатал… при Алехе. Алеха мне в тот же день рассказал. А вечером меня забрали. Ну уж я их по всей тюрьме ославил… змей…их теперь все наши так зовут… с чуркиной легкой руки.
ЛЕНА: Наши - это кто?
ТОЛЯ: Нашего пахана ребята… много будешь знать – скоро состаришься. Где наш пахан прошел – там чуркам делать нечего.
ЛЕНА: Что ж он тебя не оборонит?
ТОЛЯ: Он сейчас в отсидке… ненадолго… так надо.
ЛЕНА: Надо – значит надо.
КРИКИ В КОМНАТЕ: Мы уже налили! кончай разговоры!
ТОЛЯ: Ты, мамка, напиши мне на бумажке, только покрупней, кто у вас сегодня… чтоб я от себя не выдумывал. А то плету что придется… они уж с утра меня трясли… иди, говорят, посмотри. Сама знаешь – мое общежитье в двух шагах.
ЛЕНА: Как не знать… я ж тебя туда и устроила.
ОРУТ ИЗ ОКНА: Хватит уже! иди!
ТОЛЯ: Завтра, сказали, бить будут.
ЛЕНА: Писать некогда, запоминай: восемь человек гостей (быстро поправляется) …семеро… из университета. Подожди, сейчас пирога тебе дам.
Метнулась в комнаату, протянула ему кусок пирога и опять исчезла. Толя ест пирог на поваленном пне. Потом громоздится на него, напрягается, вслушивается.
ГОЛОСА РЕБЯТ: Пьем память Иннокентия Александрыча… не чокаться. Светлая была личность… помолчим под живой люстрой.
Толя тянет шею. Видит, как затрепетала зажженная люстра под потолком. Слышит в тишине легкий звон.
Утром на газоне человек-змея держит Толю за ворот оранжевого жилета.
ТОЛЯ: Они люстру слушали… все молчали… у них там передатчик.
ЧЕЛОВЕК-ЗМЕЯ: Один раз врешь… какой передатчик? Теперь мобильник… не нужно передатчик.
Наподдает Толе для порядка. Толя вытягивается во фрунт и ест ''чурку'' глазами. Поодаль стоит второй в такой же куртке. Попробуй не вытянись.
Рустамова отца нынче навестил гость, что появляется всё чаще и чаще – ангел смерти. Сидят за столом друг против друга. В тарелке у хозяина пустовато. Гость обрывает лепестки голубой розы в пиалу с водой. Отпивает воду, предварительно сдув лепестки к другому краю пиалы.
*ОТЕЦ РУСТАМА: Мой сын станет мудрецом… учился десять лет, потом еще пять… теперь его
Ангел снисходительно улыбается.
В интерьере средневековой школы, где некогда ИННОКЕНТИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ в халдейском обличье учил с юным Рустамом арабские цифры, теперь сам Рустам в халате, в чалме и с бородой поучает троих юношей. Те сидят на полу в халатах и тюбетейках, почтительно сложивши ладони.
*РУСТАМ: Земля покоится на трех слонах.
Дождливое осеннее утро. Рустам ведет Мишку в школу. У того на спине рюкзачок с прицепленным сзади старым медвежонком-парашютистом.
МИШКА:
Ласточки пропали,
А вчера с зарей
Всё грачи летали
Да как сеть мелькали
Вон над той горой.
Анна Сергевна стоит у доски в классе ходжентской школы. Окна распахнуты, на полу квадраты солнца, птичка сидит на подоконнике. Таджикских детей в русской школе теперь довольно много. Все ребята легко одеты.
АННА СЕРГЕВНА:
С вечера всё спится,
На дворе темно.
Лист сухой валится,
Ночью ветер злится
Да стучит в окно.
Мокрый палисадник возле дома Лениной матери. Валится сухой лист, ветер с дождем стучат в низкое оконце. Ленина мать выходит в платке, накинутом на голову и плечи поверх ситцевого платья. Выплескивает ведро.
Рустам дергает вверх Мишкину лапку, чтоб он перепрыгнул через лужу.
РУСТАМ: Выйдешь поневоле – тяжело, хоть плачь… нет, нам с тобой не тяжело, нам с тобой уютно.
Поправляет на Мишке рюкзачок. Звучит привязавшаяся к Рустаму свиридовская мелодия – утешно и тепло. Подходят к школе. На крыльце стоит то Анна Сергевна, то другая, молодая учительница.
РУСТАМ: Анна Сергевна… то есть Лидия Иванна… мы не опоздали?
Ленина мать, Мишкина бабушка, задержалась на пороге. Дождь стучит в пустое ведро.
На газоне возле олимпийских гостиниц мокрая жухлая листва. Толя докладывает что-то змеиным курткам. Нам не слышно, они от зрителя далеко. Змееныши отходят от Толи. Один из них на прощанье показывает ему кулак. К Толе приближается знакомый зрителю парень с бицепсами.
ПАРЕНЬ С БИЦЕПСАМИ: Ты, недоумок, я тебя знаю… ты Ваньки Шестопала шестерка… почему, мразь этакая, со змеями разговаривал?
ТОЛЯ: С-спрашивали про черный ход в гостиницу… я не показал… они осерчали… а что Ванька?
ПАРЕНЬ С БИЦЕПСАМИ (сам, по-видимому, не выше семерки, но не упускает случая покуражиться): Еще интересуется, тля. Шестопал, к твоему сведенью, вчера вышел… если что, тебя к ногтю.
Идет Рустам. Видит обоих. Парень с бицепсами отворачивается и проходит.
РУСТАМ: Вот, отвел сына в школу, зашел тебя проведать. Лена яблочко прислала… материно… из Салтыковки. А этого молодчика (кивает в ту сторону, куда ушел парень с бицепсами) я видел… знаю где.