Мы все умрём. Но это не точно
Шрифт:
Волшебник тяжело сглотнул, но ни слова не произнёс. Его чёрные глаза неотрывно следили за танцем лезвия в руке Тео. Выдержав эффектную паузу, голосом сладким, словно весенний мёд, Нотт продолжил:
— Ради твоей безопасности. Я сейчас начну тебя топить, волосы попадут тебе в рот, ты подавишься и задохнёшься. Но нам же не нужно, чтобы ты умер, правда? — он склонился ниже и более тихо, так, чтобы Грейнджер не слышала, прошептал: — Говорят, тонуть — это небольно, но попробуй задержать надолго дыхание и почувствуешь, как твои лёгкие разрывает от желания вдохнуть. Наступает
Волшебник лишь крепче стиснул губы. Нотт без предупреждения надавил на затылок, окуная его мордой в воду.
— Тео! — тут же воскликнула Гермиона.
Теодор лишь покачал головой, чтобы не вмешивалась.
— Отвернись, Цветочек.
— Ты вопрос не задал…
Внезапно дверь в ванную открылась, с грохотом отлетев в стену, а на пороге возник тот самый мужик, что лежал на полу без сознания. Оклемался. Штаны почему-то надевать не стал, так и прискакал в одной рубахе, зато в руках держал здоровенный посох, принадлежавший Антонину. И кончик этого посоха, светящийся зеленью Авады, был направлен на Гермиону.
— Отпусти Седрика!
Теодор медленно поднял руки, позволяя парню вынырнуть из воды. Тот начал фырчать и отплёвываться, но не успели они все понять, что происходит, как шею голозадого антониновца насквозь прошил серебристый магический серп.
Какую-то долю секунды Тео отчётливо мог разглядеть белизну разрубленных позвонков и красные, как кусочки сырой говядины, мышцы. Нотт прекрасно знал это заклинание — Жнец. Усовершенствованный вариант Сектумсемпры. Очень и очень тёмное.
Тело волшебника рухнуло на пол, заливая белую плитку алым, а в уборную, перешагнув через труп, ступил Драко. Его состояние говорило о многом: лицо в брызгах крови, стеклянный взгляд, дрожащие руки. Нотт с тоской подумал, что, видимо, к Малфою больше бесполезно обращаться за мелкими целительными чарами. Не сможет.
Но самое странное, что Тео осознал с запозданием, — это то, что блондиночка вырядился в форму аврора.
— Я думал, что потерял вас! — Драко стоял несколько секунд, словно не веря своим глазам, и пытался осознать картину. Потом как-то резко стартанул с порога, схватил обоих и прижал к себе. Видимо, Малфой тоже был под стимуляторами, потому что ни силу своих удушающих объятий, ни скорость он не контролировал.
— Драко, дышать нечем! — Золотую девочку вообще придавило сразу двумя телами. Она с трудом выскользнула и бросила такой недовольный взгляд, будто они оба ей тут только мешаются.
— Уходим порталом, часы с тобой? — Малфой разговаривал коротко, отрывисто, и даже не моргал.
— У нас проблема, — Тео даже не успел договорить фразу, как Гермиона перебила его.
— Мы никуда не идём, — она упрямо указала пальцем на связанного волшебника. — Драко, он знает, где диадема, — перевела тяжёлый взгляд на Тео, — и без пыток, пожалуйста.
***
Диадема хранилась в подвале. Если утоплению
И на улице, и внутри поместья творилось что-то масштабное. Стены дома дрожали от взрывов заклинаний, слышались крики, стоны, и чувствовался запах гари и жжёных волос.
Никому из троих до этого не было дела.
Пользуясь тем, что барьера больше нет, они втроём аппарировали вниз.
В подвале заботливо были расставлены запасные посохи, стеллажи с консервами, на полу возвышались сталагмиты книжных стопок. Котёл с кровью Вуда кто-то заботливо прикрыл брезентом, а рядом с ним даже соорудили небольшой алтарь. В пыльном захламлённом помещении это выглядело как издевательство.
Диадема лежала на небольшой подушке, какие обычно используют в качестве лежанки для карманных собачек, а на стене красовалась какая-то газетная вырезка с Волдемортом. Видимо, аккуратно вырвать её не получилось, поэтому помимо носа у Тёмного Лорда отсутствовала половина лба. Разглядывая весь этот бардак, Теодор даже не сразу заметил странный, струящийся дым, который стелился по полу. За считанные секунды марево закружилось столбом, и получившаяся воронка приняла вид призрачного аврора Вуда.
— Здравствуй, Гермиона, — Оливер улыбнулся обескровленными губами. — Ты пришла убить меня? Какая жалость, что я уже умер…
— Закрой рот, — Гермиона сжала своей ладонью руку Теодора и повернулась к ним лицом, избегая смотреть на образ друга. — Послушайте, он будет защищаться, просто не верьте ничему, что вы здесь увидите.
Марево замерцало, словно не могло решить, с кого из троих ему начать. Оно перекидывалось то в Нарциссу, то снова в Оливера, то в Амикуса и, наконец, остановилось на одном изображении.
Крестраж трансформировался в Алекто.
— Как же так, любимый, ты променял меня на какую-то шлюху? — холодный липкий туман сомкнулся вокруг Тео, потянулся к нему щупальцами, нежно скользя по коже.
Он смотрел на неё, словно загипнотизированный, и не мог отвести взгляд. В какой-то миг ему показалось, что всё произошедше с ним за последние годы — больной воспалённый сон. Что он сейчас стоит в покоях Алекто и обречён медленно сходить с ума от действия зелья. Живая душа, заключенная в пустую оболочку. Крестраж понимал его. Шептал и рассказывал, что ему тоже страшно, что он тоже хочет быть свободным, как и сам Тео.
Возьми меня, давай уйдём вместе. Мы можем быть свободны…
Нотт слышал, как за его спиной Драко спросил:
— Как это уничтожить?
Туман серебрился и мерцал, подтягивая тонкие щупальца ближе к горлу.
«Освободись от безумия, Тео. Я знаю путь».
— Нужно полностью разрушить оболочку… Меч Гриффиндора или клык Василиска точно могли бы… — Гермиона испуганно смотрела, как призрачная Алекто обнимает Теодора. — Нам нужно просто забрать его, а потом найти яд василиска.
Малфой не стал медлить: накинул на диадему свою мантию и скомандовал: