Мы все умрём. Но это не точно
Шрифт:
***
— Джесси, если кто спросит — меня нет, — Малфой раздражённо захлопнул дверь за Тео. Самое отвратительное, что они с ним опять встретятся вечером. Потому что они, блядь, связаны, как две сушёные рыбины на одной нитке. Одна квартира, одна тайна, одна цель. Там будет Грег со своей женой, хлопочущей у плиты, там будет Тео, живущий в комнате Драко, потому что они все снова обитали в общем доме, и этот ублюдок начисто продолжал игнорировать личное пространство. Жена Грега снова будет ворчать, зачем Гойл притащил своих друзей и не пора ли им съехать, а потом как ни в чём не бывало мило
Он ненавидел это всё. Он ненавидел свою новую работу, он ненавидел, каким восхищённым взглядом смотрели на него идиоты из аврората лишь из-за отца — Министра магии. Будто бы он не знал, что всё это напускное дружелюбие… Пустые лицемеры без капли того света, что горел ярким пламенем в Грейнджер. Малфой видел их всех насквозь.
Драко плеснул себе виски в стакан и выпил, не почувствовав вкуса. Алкоголь помогал унять тремор, лихорадку, диарею. Будь он лекарем, то назначал бы всем стаканчик Огдена от любых невзгод. Потому что только лишь мягкий туман способен расслабить, отключить мозг и нервную систему. А ничего не чувствуешь, значит, вроде бы нет проблем. Главное — не трезветь и всегда поддерживать необходимую концентрацию лекарства.
Драко вновь прижал прохладный бокал к губам и перекатил на языке терпкую жидкость. Через окно он неотрывно следил за Лонгботтомом и его старшим аврором. Вдвоём они тащили через весь двор громоздкую конструкцию, видимо, предназначенную для усиления защиты Министерства. Такие трудяги. Скромняга Невилл ничего не помнил, а вот его наставник… Мужик определённо что-то знал, но, как назло, оказался действительно сильным волшебником, и Драко никак не мог подловить его в момент слабости. Поймать бы хоть на пару минут и вскрыть его мысли, как вздувшиеся консервы. Но защитник вполне успешно обвешивался всевозможными заклинаниями и приближение Драко чувствовал за несколько ярдов.
Вот и сейчас, пока Малфой стоял у окна и делал вид, что пьёт кофе вместо огневиски, мужик поймал его взгляд и, недовольно нахмурившись, навесил на шею ещё один амулет. Почему-то жест напомнил нечто чисто магловское — повесить на шею распятие в страхе перед демонами. Но, в отличие от идиотских крестиков, амулеты аврора действительно защищали от магии.
Драко дрогнул уголком губ. Он знал, что мог стать сущим кошмаром для людей. И он ещё обязательно найдёт способ подловить мужика беззащитным. Рано или поздно. Хотя прошлая попытка поймать его в душевой получилась неоднозначной… Хорошо, Теодор не видел, как Малфой в полотенце на бёдрах бежал по коридорам за пухленьким и абсолютно голым мужиком. А видел бы, и шуточки на сто лет обеспечены.
Драко допил виски и с громким стуком поставил бокал на стол. Сегодня предстояло много дел.
Антонина нужно заставить шевелиться активнее. Поэтому в ход была пущена новость о пропаже крестража Долохова, который всё ещё преспокойно хранился у Нотта-старшего. Главное, его ученики не подвели: вернулись в Англию и начали свои поиски. Они устраивали яркие акты возмездия, и аврорат бился, как птица в пылающем курятнике, не зная, откуда будет нанесён следующий удар.
Отец со своими идиотскими законами тоже подливал масла в огонь. Унизительные предписания по обязательной регистрации и учёту
Осталось лишь переставить последнюю фигуру на доске — Пожиратели смерти и её маленькие друзья. Драко хотел расшатать всю магическую Англию лишь для того, чтобы где-то один храбрый Гриффиндор не выдержал и снова прибежал спасать всех сирых и убогих.
И наживка уже была заброшена через газету. Страх и террор. Магическая Англия ищет своего героя. Или героиню. Кто же станет новым символом светлых перемен? Может, чудом воскресшая из ниоткуда героиня войны? Подруга святого Гарри Поттера и знамя победы над Волдемортом?
Возможно, это были крайние меры. Как запустить Адское пламя, не зная способов для его тушения. Но Малфой был готов разрушить всё вокруг, лишь бы вернуть себе своё. И, учитывая праведный характер Золотой девочки, он мог сказать, что только врождённый альтруизм способен заставить её вылезти из норы. Если поджечь деревеньки вокруг, то она просто не сможет долго отсиживаться и ринется спасать женщин и детей.
Теодор сказал бы, что Драко как маленький мальчик истерит и топает ногами по полу, требуя вернуть ему игрушку. Плевать.
Малфой надел маску, капюшон и аппарировал к своим. Кафе на улице, где часто обедала Джинни Уизли.
Пожиратель смерти в серебряной маске с зелёной патиной медленным шагом вошёл в коридор ресторанчика. Хостес едва успела открыть рот, как в неё полетело парализующее. Страх. Вот что он хотел видеть в их глазах. Кричите. Кричите громко, чтобы вас было слышно даже на краю света!
За его спиной одна за другой возникли вспышки аппарации. Братья по Тёмной метке. Грег накинул капюшон мантии на волосы и подошёл к парализованной девушке, проверяя, жива ли та. Женившись на магле, Гойл вдруг стал защитником людским. Он не одобрял план Драко, но по привычке ворчал, что без присмотра они наворотят ещё худших дел.
— Давай только без глупостей? — пробубнил Грегори. Сквозь маску его голос звучал глухо и почти неузнаваемо, но осуждение явственно ощущалось.
— Хотел бы глупостей, взял бы с собой Теодора.
Малфой кивнул остальным и двинулся в коридор, расчищая себе путь парализующими заклятиями. Пожиратели двинулись вслед за ним тихими, мрачными тенями. Их было немного, но все — верные и проверенные люди. Три первых попавшихся официанта камнями рухнули на пол, застыв с открытыми в ужасе глазами. У этих бедняг не было шансов.
Команда из пяти Пожирателей смерти ворвалась в уютный зал ресторана. Обедавшие там люди даже не успели сообразить, что произошло. Первым мелькнуло Круцио от разозлённого Пьюси — после аврорского штурма в своём баре он яростно ненавидел всех более успешных конкурентов. Хозяин ресторанчика стал жертвой его затаённой злобы. Драко проследил взглядом, как толстячок корчится от боли на полу, и лишь покачал головой. Бывает. Лес рубят — щепки летят.
Пара девиц неподалеку вскрикнули и рухнули на пол в глубоком сне — это Грег прошёлся аккуратно и мягко.