Мыльная сказка
Шрифт:
Вверх смотреть оказалось куда приятнее. Над тропкой летали красивые птицы, не экзотические, российские, и пели замечательные песни.
– Кукушка, сколько я проживу?
– спросила девочка, услышав 'ку-ку', и внимательно отсчитывала года, отведенные ей.
Десять, двадцать, тридцать пять, сорок восемь… потом она сбилась и, буркнув: 'До смерти еще далеко, позже точнее посчитаю!', - догнала бодро шагавшую вожатую.
– Юль, а ты не хочешь загадать, сколько лет тебе отведено?
– А, много, - отмахнулась она, - лет сто - точно, а лучше бы двести…
Милли взяла взрослую спутницу за руку, и
Уже смеркалось, когда Юля и Милли вышли из леса. Перед ними раскинулось большое пшеничное поле. В рыжих лучах закатного солнца золотые колосья смотрелись насыщенными, перезрелыми, а ветер, дувший прямо из леса так проходил по их кончикам, что несколько километров поля казались бескрайним позолоченным морем.
Счастливая, что вышла из дремучего леса, вожатая, окинула поле взглядом и остановилась на развилке трех дорог. Каждая из них вела в лес, темневший на горизонте. Тропы отходили из одной точки под острыми углами, а рядом стоял стандартный синий указатель, на котором заботливые люди крупными белыми буквами расписали все три направления. Прочитав все пункты, Юля и Милли переглянулись.
Серия 3. Главная лесная феминистка
Иван открыл глаза. Прямо перед ними плыли белые облака. Одно было похоже на кошку, другое на верблюда, третье - на толстого пингвина, но подул ветерок, и кошка превратилась в косточку, верблюд стал похож на портрет прекрасной дамы, а пингвин не изменился.
– Блин, чувствую себя Андреем Болконским, - вспомнил программист прочитанное лет пять назад классическое произведение '100 романов классиков в кратком изложении'.
В голове гудело, будто кто-то ударил его кувалдой. И только облака над ним успокаивали. Яркое солнце, пробивавшееся сквозь них, слепило, и от этого хотелось закрыть глаза и попытаться уснуть. Но вдруг парня будто ужалили. Оглушительный свист раздался прямо над головой, и вместо облаков и солнышка программист увидел над собой гигантских размеров крылатое создание. 'Мне копец, это гарпия', - подумал сперва Иван Дурак.
Он вскочил и огляделся. Лежал он на берегу небольшого озера, может, даже, пруда, к которому вплотную прилегали сосны-великаны и изящные стройные березы.
– Так, прикольно, - сказал сам себе парень, - утонул в реке, а всплыл в озере.
Он посмотрел на себя - чертовская раскраска смылась, а вот одежды на нем не прибавилось: как он утонул в черных бермудах до колена и в длинной мантии-простыне, так ничего нового в гардеробе не появилось, только браслет, подарок богов, слабо светился зеленым.
– Всюду магия, - хмыкнул Иван, - рассматривая артефакт.
– Ладно, надо найти лагерь.
Свист не стихал, и парень, нахмурившись, посмотрел на кружащее в небе создание. А потом его взгляд вдруг упал на девушку с длинной изумрудной косой, что сидела на гибкой ветке плакучей ивы. Она игриво пинала воду. Как эта девица была прекрасна. Иван не мог отвести от нее глаз. Нет, на душе скребли кошки: твоя невеста, Ирочка, не обрадуется измене. И тут, словно по заказу, сиреневое облако окутало девушку, и когда она ступила на землю, направляясь к гостю, у того ноги подкосились, и он упал на землю.
Прямо перед Иваном стояла Ира. На ее лице сияла
– Привет, Ваня, - ласковый голос девушки колокольчиком прозвенел на всю полянку.
Он не мог и слова сказать. То, что девица только что была совершенно другой, сказочной, он и думать забыл. Любимый образ стоял перед его глазами.
– Добро пожаловать в Лесоморье, милый!
– чмокнула она его в щечку.
И программист разомлел. Он поднялся и взял девушку за руки. Холодок, что пробежал по его телу, не заставил усомниться в подлинности Иры.
– Пойдем ко мне, агент?
– лукавила та, что приняла облик проводницы и считала из мыслей Ивана всю информацию об его невесте.
Он кивнул. Как же он мог бросить ее!
Она увлекала его в озерцо, радостно смеясь.
Неизвестно еще, что бы произошло, если в тот самый момент, когда девица-красавица подвела Ивана к кромке воды, на парня с девушкой не спикировало бы странное крылатое создание.
Девушка закрыла уши. Чары спали, и программист увидел, что перед ним не Ира, а какая-то полуголая девка в платье из папоротников. Правда, симпатичная!
Он прыгнул в сторону. И вовремя, потому что гигантская птица явно хотела совершить посадку на голову девушке-иллюзионистке. Но у свистуна не получилось - хитрюга нырнула в озеро, и больше не показывалась.
– Фу, никогда не заглядывайся на русалок, - сухо сказала птица грубым мужским голосом, приземлившись на берегу озера.
Испуганный Иван Дурак высунул голову из черной простыни, которую использовал в качестве укрытия.
– А ты откуда такой умный взялся?
– подозрительно спросил программист.
– И что тут происходит? Где я? В коме? Или уже умер?
– Сколько вопросов… - заявила птичка, присвистнув.
– Начнем по порядку. Меня зовут Симург [5] . Но в народе прижилась кличка Соловей-разбойник.
Пернатый, поджав лапки, уселся на берегу и принялся насвистывать что-то из народных песен.
Какой он беззаботный. Проблем нет. Зато у Ивана на душе бушевала буря. Прекрасно помнил он, как после взрыва магической гранаты из ОСЯ он попал в рай для программистов. Теперешняя обстановка очень походила на жилище демоненка FreeBSD и его пингвинчиков, только до жути напоминало парню русские народные сказания.
5
Исходя из своей восточной гипотезы, Вс. Ф. Миллер сближает Соловья-разбойника с иранской птицей Симургом.
– Но Соловей-разбойник - это человек, - припоминая сказки, выпалил Иван.
Жуткий свист стал ему ответом. Симург рассмеялся.
– Шутник, - заключил соловьишко ростом с быка.
– Никогда я не был человеком и становиться им не желаю! Я тогда летать не смогу, и лес не смогу охранять! А особенно, молодильные яблочки да жертв русалок, типа тебя.
– Так, - Ивану не терпелось узнать все и сразу, - говорите конкретнее, уважаемый Соловей-разбойник. Куда я попал?
– В Лесоморье, русалка не наврала, - повел крылом Симург.