Мышеловка для кота

Николаева Ольга

В общем, не было у меня поводов для хорошего настроения. Была лишь футболка, свежая, неизмятая толстовка и пара драных джинсов.

Ну, еще кроссовки, конечно же.

Скрепя сердце и скрипя зубами,"нарядилась". Критично окинула себя взглядом в большом зеркале. И решила, что с них и того хватит: моя неземная красота должна радовать всех под любым сосусом. Зато талия тонкая, грудь высокая, ноги длинные, задница упругая. Когда молчу и улыбаюсь — вообще, звезда.

Вот, правда, способностью долго молчать я как раз и не отличаюсь. Но это — не моя беда,

а того, кто со мной связался.

А Кир, параллельно, из-за моего плеча выглядывая, всячески показывал, как он доволен увиденным. То бишь, лапал везде, где только взгляд останавливался. Очень ласково и игриво, но, все равно, лапал. Потому как я никаких поводов к ласкам не давала.

— Ну, ты готова? Или еще задержимся? — Он уже уткнулся носом куда-то в шею и дыханием щекотал, разгоняя мурашки по коже. — Я-то не спешу, между прочим, но народ внизу изведется в ожидании…

— А кто там есть, вообще-то? — С запозданием проснулся интерес. Я с этими кировыми выходками совсем пришибленной стала. Мозги соображали, но не с той скоростью и качеством, как хотелось бы…

— Придем — увидишь. Долго рассказывать. — И потянул меня за руку к двери. Только сейчас заметила, что он свежевыбрит. Впрочем, только этим его "нарядность" от моей и отличалась. Это слегка успокоило нервы.

Лестница показалась неимоверно длинной. И помпезной. По такой бы ходить в пышных платьях, с веерами и перчатками, под звуки вальса или мазурки… Обстановка к тому располагающая.

— Кир, этот дом — старинный? — Погладила каменные перила. Неосознанно оттягивая момент встречи с неизвестными, да что скрывать, подозрительными людьми. Мозгами, вроде бы, понимала, что не сожрут на месте, а подсознание вопило благим матом: "беги, и ну их всех, к черту, с этим ужином". Впрочем, как обычно, это уже нормой стало рядом с Янкевичем…

— Нет. Имитация. Причем, дешевая и безвкусная. Но маме нравится, никак ее отсюда не вытащу.

— У нее, вроде бы, все в порядке с вкусом…

— У нее — да. Но причина — не в этом. — Поймал мое недоумение в глазах, ответил на невысказанный вопрос. — Потом объясню. Позже. Пойдем.

Из столовой доносился стук приборов по тарелкам, какие-то негромкие разговоры, смех… И даже какая-то легкая музыка…

Капец. А если там люди в вечерних платьях и смокингах, и я — такая, вся спортивная? Может быть, Кир задумал очередную гадкую шутку?

Оглянулась, тормознув у самого входа.

— Кир, может, потом познакомимся? Я и кушать не очень-то хочу…

Он лишь ухмыльнулся.

— Лиза, я тебя не узнаю. Ты же никогда ничего не боишься? А сейчас почему дрейфишь?

И пока я подбирала слова для достойного ответа, он повернул ручку на двери и аккуратно впихнул меня в помещение.

Даже мяукнуть не успела, как раздалось:

— Добрый вечер. Прошу любить и жаловать. Это Елизавета — моя невеста.

Вот когда в дурацких комедиях показывали, как герой оказывается голым или полураздетым на глазах у толпы народа, я никогда не смеялась. Я сочувствовала. Мне казалось, что я очень хорошо ощущала

его состояние.

Хрена с два! Вот только сейчас как следует поняла…

Глава 15

И дело было даже не в одежде. Компания, сидевшая за столом, была не такой уж и нарядной: джемпера и рубашки на мужчинах, женщины — в простых блузках и кофточках, нижнюю часть гардероба не рассмотрела под скатертью.

Иными словами, я вполне вписалась по дресс-коду. А вот количество собравшихся и внимание, с которым они уставились в нашу сторону…

Все, что смогла выдавить, это скромное "Здравствуйте".

Если бы не аккуратный толчок в спину и хмыканье Кирилла, так бы и осталась стоять на входе, как соляной столп.

А еще появилось дурацкое желание сбежать. Оно и до того уже проскакивало, но теперь тысячекратно усилилось. Никогда бы не подумала, что смотрины могут быть такими страшными…

Спасибо, гордость встрепенулась. Заставила высоко поднять голову, сдержанно улыбнуться и продефилировать к свободному месту за столом. Рядом с Виленой Игоревной. Она очень недвусмысленно мне показывала, куда нужно сесть.

Вот и ввели меня в круг элиты, очень хорошо притворявшейся, что здесь собрались простые смертные.

И не в нарядах дело, и не в обстановке. Выражения лиц — вот, что главное.

А может быть, я сама себе от волнения насочиняла.

В одном сомнений не было: на меня глазели, как на некую диковину. То ли чудо, то ли уродца. Непонятно было и очень неуютно.

Может быть, поэтому, совершенно мимо сознания проскочил процесс знакомства. Не запомнила ни лиц, ни имен. Только родственные связи в голове отложились: тетушки, дедушки, братья, бабушки, и не родные, а всякие внучато-троюродные. Вот это, однако, семейство здесь собралось.

Одна лишь надежда грела, что все это — не ради меня. А просто Кирилл приволок на семейное сборище, или слет, или сходку… Бог его знает. Спрашивать было неудобно. Да и Кирилл был не меньше меня занят: отбивался за двоих от расспросов. В общем-то, банальных, и ничем не отличных от любопытства самой обычной большой семьи: где познакомились, чем занимается, почему прятал от всех так долго, а когда собираемся торжество устраивать, и чтобы не забыли всех пригласить…

Я лишь вздрагивала от каждой новой фразы, только сейчас начиная понимать, как глубоко влипла. И что все — серьезно. И Кириллу будет очень сложно объяснять родне, если вдруг расстанемся.

Ибо фраза "наконец-то" звучала не единожды.

И впервые, наверное, в жизни, я молчала. Долго, осознанно, без всяких усилий, без лихорадочного желания что-нибудь нехорошее ляпнуть. Как будто способность к связной речи отшибли.

Янкевич даже несколько раз оглядывался, хмурил брови, интересовался, все ли у меня хорошо.

Отвечала, что все замечательно. И глупо улыбалась, кивая и хлопая глазами на все вопросы окружающих.

Производила на всех впечатление бестолковой куклы. И… ничего не могла с этим поделать.