На краю Бостона
Шрифт:
– Тебя заводит ее вздорный характер? – Смотрю на бугор в штанах. – То, как она дразнит нас?
Поднимаю голову, а она стоит и смотрит в мое окно, прямо на меня. Отскакиваю и закрываю штору.
– Это война, соседка.
Глава 6. Софи.
Горячая ладонь опускается на мой живот. Он гладит кожу вокруг пупка, вырисовывая круги, и я сжимаюсь. Его дыхание возбуждает. Он ведет пальцами ниже и…
Я просыпаюсь. Будильник издает мерзкий пульсирующий звук. Шесть ровно. Все еще ощущаю послевкусие интимного вторжения незнакомца во сне. Лица не видела, лишь чувствовала присутствие. Слегка возбужденная
Внизу слышу цоканье когтей Бубончика по старому паркету. Даже радуюсь, что не одна. Возможно стоит рассмотреть вариант завести живность, чтобы не чувствовать себя такой одинокой в бабушкином доме.
Спускаюсь по лестнице, каждая ступень скрипит. Вдоль ступеней тянутся в ряд фотографии на стене. Вот бабушка держит меня на коленях, мне года три. Папа целует маму в висок, а она улыбается. А здесь мне семь. Рядом портрет бабушки. Я провожу пальцами по ее лицу, и на меня нахлынивают воспоминания. Вдыхаю глубоко, словно ощущаю ее запах – выпечки и лавандового парфюма. Ком застревает в горле, а затем камнем падает в желудок. Слезы наворачиваются.
– Мне тебя не хватает, ба, – шепчу я.
Бэмби приветственно лает, когда видит меня.
– Привет, Бубончик. Как тебе спалось?
Спускаюсь и тереблю холку.
– Идем, – зову его за собой и проскальзываю на кухню. Открываю холодильник. Бэмби начинает вилять хвостом.
– Посмотрим, что у нас тут, малыш!
Дог облизывается.
– Интересно, чем тебя кормит хозяйка? Ты такой большой. Может это подойдет?
Вынимаю три жирные сардельки.
– Вот так, малыш.
Скармливаю все собаке, и Бэмби довольный встает на задние лапы и упирается в грудь передними. Пес оказывается выше моего роста. Я шатаюсь, едва удерживаясь на ногах.
– Ты гигант, дружище! А теперь за дело.
Я надеваю тонкую лиловую кофту бабушки, в ней чувствую себя защищенной, и впрыгиваю в растянутые штаны. Подхожу к окну в гостиной и осторожно выглядываю. Из окна видно гостиную Паркера. Встаю так, чтобы он не смог меня заметить. Наблюдаю за ним. Его темные волосы взъерошены, он с голым торсом пританцовывает и бреется.
Если не думать о том, как именно я с ним познакомилась, то он выглядит вполне нормальным, а не тем засранцем, появившемся в моей жизни восемнадцать лет назад. Именно тогда я встретила Паркера и запомнила на всю жизнь. И теперь он мой несносный сосед. Уверена, даже не помнит меня.
Адам Паркер – красивый кретин. Интересно, есть ли у него девушка? Наверняка, трахает все подряд, что может двигаться. Он жуткий бабник. Ну, мне так кажется. Любит внимание женщин. Современный нарцисс. Но выглядит божественно. Особенно когда на щеках легкая щетина. Яркие пронзительные голубые глаза, копна каштановых волос, широкий подбородок и выделяющиеся скулы. Чем–то похож на Ченнинга Татума 5 , только еще симпатичнее.
5
Американский актер, известный по фильмам «Шаг вперед», «Супер Майк», «Она—мужчина»
Тело
Сосед оборачивается, и я скрываюсь в тени. Не хочу, чтобы он заметил меня раньше времени. Спустя минуту снова выглядываю, но не вижу его. Он исчез. Ищу глазами. На втором этаже зажигается свет. Тень падает на штору. Видимо, одевается. Скоро пробежка. Откуда я это знаю? Не то, чтобы слежу за его графиком, но он делает каждый раз одни и те же действия вот уже год, а я как бдительная соседка, не могу не заметить постоянство. Он как чертов псих. Все отлажено. Никогда не меняет график. В шесть встает. В шесть тридцать отправляется на пробежку. В семь завтракает. В семь сорок пять водитель ждет около дома и открывает дверь своему господину. Может быть, он робот? Живой человек не следует скучным правилам. Он отменяет встречи в последний момент, просыпает работу, торопится или забивает на дела. Человеку необходимо менять нейронные связи, чтобы заставлять мозг работать. Но Паркер не такой.
Свет гаснет.
– Идем, Бэмби. Пора! Не подведи!
Хватаю поводок и цепляю за карабин ошейника. Не хочу, чтобы он весело бежал навстречу соседу, виляя хвостом, будто приветствует его.
На улице еще мрачно. Густой туман опустился на землю, и дом Паркера кажется замком в облаках. Оборачиваюсь, мой – дом с привидениями. Старый и жуткий.
Съеживаюсь и запахиваю бабушкину кофту сильнее, веду Бэмби по газону, где вчера еще росли мои тюльпаны. Гнев молнией пронзает меня и напоминает, почему должна отомстить Адаму Паркеру.
– Давай, дружок, вот сюда, вот так, – останавливаюсь на дорожке, ведущей к дому соседа, и умоляю Бэмби выполнить уговор, который я обсудила с ним мысленно.
Дверь шикарного особняка раскрывается, и я слышу возмущенный голос.
– Какого хрена? Эй! – Паркер выскакивает на крыльцо в спортивной черной одежде, облегающей торс и задницу. Он сердито сводит брови, и на лбу появляется глубокая ложбинка. – Убери пса с моей дорожки, дрянь!
Опускаю глаза и победно вскликиваю. Бубончик устроился на чистенькой каменной плитке и делает свое дело, сгорбившись.
Я широко улыбаюсь.
– Бежим, – кричу собаке и тяну поводок в сторону дома. Бэмби оставляет огромную кучу дерьма перед особняком соседа.
– Я убью тебя, Софи Блэйк. – Он уже близко. Грозится окунуть в дерьмо лицом, если не уберу собачью кучу немедленно.
– Это тебе за тюльпаны, Паркер! Еще теплое, смотри не поскользнись на влажной земле, а не то придется отмываться, – кричу я, оглядываясь через плечо, и тороплюсь попасть в дом.
Впускаю Бэмби и закрываю дверь, только она не поддается. Оглядываюсь. Паркер просунул ногу. Его ноздри раздуваются от злости. Он выглядит оскорбленным.
– Не так быстро, психопатка.
Дергает дверь. Я стараюсь сдержать ее, но без толку. Он сильнее.
– Паркер, успокойся. – Пытаюсь сделать хоть что–нибудь и вытягиваю руку перед собой, разрывая дистанцию, а сама пячусь назад. Паркер наступает, стискивает челюсть и не отрывает глаз.
Натыкаюсь на ступень, медленно поднимаюсь, при этом держа зрительный контакт. Его глаза обезоруживают. Такие небесные.
Оступаюсь и падаю на ступенях. Он мгновенно оказывается надо мной, нависает, будто здоровенный монстр, вылезший из–под кровати и пугающий маленького ребенка.