На круги своя
Шрифт:
Второе и третье сословие скрепляли браки без всяких ритуалов. Платили пошлину, подавали заявку в магистрат и в назначенный день при свидетелях расписывались в специальной книге.
Узнав о подробностях церемонии, забеспокоилась, разрешат ли предки Эллана стать его женой. Тот осмеял мои страхи и заверил: еще и благословят.
Помолвку перенесли на зимнюю бальную неделю, то есть на месяц. Заодно ситуация с его величеством прояснится, а то некрасиво праздновать, когда король между жизнью и смертью, неправильно поймут.
В итоге Зимний бал отменили. Само
***
Скрестив ноги под юбками, чинно пила чай в кабинете Соланжа. Некромант старательно изображал спокойствие, хотя то и дело порывался перевести разговор в постельную плоскость. Я отказывалась. Хватит! Пора разобраться в том, что нас связывает, в спальне отношений не построишь. Может, Соланж и отменный любовник, мне требовался мужчина, тот, кому нужно доверять. А так… Иногда создавалось впечатление, будто некромант старается запудрить мозги поцелуями. Ему не обзавестись наследником без пары, раз так, все средства хороши.
И так уже второй месяц.
Я держала слово, после умопомрачительной близости на кончике ножа в театре, когда нервы натянулись до предела и мнилось, каждая минута может стать последней, не подпускала Соланжа. Сначала он требовал, потом просил. Бесполезно, невеста лорда Марона стойко держала оборону, хотя иногда по ночам вспоминала поцелуи некроманта с легкой грустью.
Никаких угрызений совести, бесполезно скрывать, нас с Соланжем связывала страсть, но… Словом, участь любовницы — не моя стезя, мне мало плотских утех, хотелось духовной близости. А Соланж… Понятия не имею, что он любит, чем интересуется. Сводил бы на вернисаж: в столичной Академии искусств недавно открылась выставка картин. Нет, только приглашения домой.
И все же я скучала, хотела бы снова ощутить горячее дыхание Соланжа. Если в руках Эллана я музыкальный инструмент, то с некромантом становилась частью его самого. Он всегда брал властно, выбивая толчками воздух из легких, безоговорочно подчинял себе. И мне это нравилось. Нравилось, когда его плоть заполняла до краев, не оставляя ни малейшего шанса пустоте, нравились его губы, рождавшие теплую волну внизу живота, одновременно нежные и грубые. Тело, один вид которого подавлял малейшее сопротивление.
Они слишком разные: Эллан и Соланж, но оба доводили до вершины блаженства. Наверное, объедини они усилия, умерла бы от счастья. Да, меня теперь посещали такие фантазии — сказывался пронизанный похотью воздух Веоса.
Решилась бы? Вряд ли. Я слишком ценю Эллана, чтобы завести любовника. Может, всего один раз, и кончено.
Эллан, мой лорд.
Улыбка тронула губы.
Пока он валялся в постели, мы много говорили. К счастью, не об этикете. Эллан успокоился, стал прежним, каким я его знала при жизни Элизы. Оказалось, он вовсе не подкаблучник. И собственник — гордо представлял, как станет хвастаться такой красавицей и умницей-женой. Собственно, я и приехала к Соланжу, чтобы объявить о помолвке и передать приглашения на прием. Подспудно надеялась: некромант наконец раскроется, заговорит о чувствах, и одновременно страшилась
И Соланж действительно заговорил, только о другом.
— Полагаю, тебе интересно поболтать с демоном, — озадачил виновник тяжких дум. Сколько ночей из-за него не спала! — Тем самым, который помогал Твейну Онору. Ты ведь в курсе, что Твейн — отец пропавшей королевы?
Кивнула и поежилась. Демон не вызывал ничего, кроме страха. Вместе с тем, когда еще представится случай прикоснуться к Сумеречному миру? Вряд ли Соланж предложил что-то опасное, хотя, памятуя его прошлые авантюры…
Некромант развеял сомнения. Мне ничего не грозит, он не позволит причинить вред матери его будущего сына.
Закашлялась и осторожно напомнила:
— Я не собиралась никого рожать.
— Природа сама обо всем позаботится, — самодовольно улыбнулся Соланж и покосился на мой живот. — Может, ты уже тяжела.
Покачала головой и с легким звоном поставила чашку на блюдце.
— Мы уже на «ты»? Не слишком ли фамильярно?
Похоже, некромант не ожидал подобного ледяного спокойствия, потому что стушевался. Он — смутился!
Воодушевленная, продолжила наступление:
— Так вот, минутная слабость ничего не значит. Спасибо за все, особенно за Эллана, — лицо Соланжа дернулось, как от пощечины. — Если долг слишком велик, я заплачу. И, — выдержала паузу и встала, намекая: время визита подошло к концу, — я очень хотела бы видеть вас другом.
— Только другом? — рот некроманта кривился в улыбке.
Отвернувшись, помолчала и глухо промолвила:
— Я выхожу замуж за другого. Помолвка — восьмого января. Наши встречи нужно прекратить, от них и так нет проку. Вы мечтаете обладать, я — понять. Леди Марон мужу изменять не станет, так что…
Скомкала перчатки.
Тяжело, безумно тяжело! Столько раз репетировала, а, как дошло до дела, стушевалась. Виной всему Соланж — зачем он так смотрит!
— Дария, не надо лгать.
Он подошел и положил ладони на плечи. Не спешила скидывать их, так и стояла, слушая его биение сердца.
— Ничего не выйдет. У нас только постель… Я приезжаю, ты молчишь, — слова вырвались на свободу, обвинительные, горькие. — Только сын, пара. А я? Я тебе нужна, Соланж? — развернулась и сжала его руки. — Не как последнему из рода Альдейнов, не как мужчине, а как человеку?
Некромант медлил с ответом, подтверждая худшие опасения.
— Вот видишь, — с сожалением заключила я и отступила к двери, — одно тело. А любовь — это душа. Как у нас с Элланом.
— И что же он такого делает? — зло выплюнул Соланж.
Он стоял мрачнее тучи и, казалось, готов разнести весь дом. Кулаки сжимались, глаза выцвели, жилы на шее вздулись.
Во рту пересохло от страха: вдруг обрушит гнев на меня, но я ответила. Прошло время, когда Дария Эрасса молчала, позволяя мужчинам творить историю. Ее историю.
— Слышит, видит и хочет понять.
— Он Чувствующий! — в устах Соланжа дар любимого казался проклятием. — Вспомни, Геральт Свейн тоже «понимал».