На круги своя
Шрифт:
— Все? — обратила заплаканные глаза на герцога.
— Да, если вам не нужны подробности.
— Вы присутствовали на допросе?
Родриго кивнул.
— В качестве кого?
Сомневалась, будто Соланж позволил кому-то вмешиваться в свою работу.
— Свидетеля и помощника. С демонами трудно, одному не удержать. Не бойтесь, я не обманул и готов повторить слово в слово при лорде Мароне. Он Чувствующий и не даст солгать.
Герцог внезапно улыбнулся и лукаво глянул на меня.
— Однако, ну и кашу вы заварили! Соланж Альдейн в бешенстве. Отказать Хозяину смерти!
В горле резко пересохло.
Шутка, угроза, предупреждение?
— Вы не делали официального предложения, — осторожно напомнила я.
Вроде, Родриго не из тех, кто подло мстит. Хоть бы не изменил принципам! А то не поймешь, что кроется за беззаботностью. Герцог — навсей серьезный, не уподобился бы кумушкам.
Герцог мягко улыбнулся..
— Я не утверждал иного, выдохните, Дария. Считайте обычным злорадством. Приятно, когда Соланж Альдейн получает щелчок по носу.
Часы пробили семь.
Родриго встрепенулся и поспешил откланяться, напомнив об обещании навестить Валерию.
— Вы желанная гостья в нашем доме, — заверил он, уходя. — Можете не предупреждать о визите.
Головокружительная карьера: от ничтожества до протеже герцога Терского!
***
Я волновалась. Волновалась так, как, казалось, никогда в жизни. Замучила бедную горничную выбором платья и все равно осталась недовольна.
Помолвка. Сегодня Эллан официально сделает мне предложение!
Сердце замирало в сладостном предвкушении. Огорчало одно: Соланж больше не объявился. Он старательно избегал меня и через слугу вернул приглашение. По меркам Веоса — оскорбление, но я не стала ничего говорить Эллану. Не хватало еще, чтобы он вызвал Соланжа на дуэль! Не желаю рисковать ни одним из своих мужчин.
Мысль о том, что однажды Эллана не окажется рядом, вселяла первозданный ужас, и я еще крепче прижималась к нему, целовала и с упоением, будто в последний раз занималась любовью. В такие минуты ощущения обострялись, я даже забывала дышать, удовольствие захлестывало с такой силой, что едва не захлебывалась. И так много раз — Эллан не позволял своему имени слетать с моих губ единожды за ночь. Сначала стыдилась, думала о прислуге, а потом стало все равно. Пусть слушают и завидуют!
Никогда, никогда я не испытывала такого. Ни Геральт, ни тем более Филипп не могли заставить мечтать о ноющих мышцах и осипшем голосе. Чувствующий, он и есть Чувствующий, мой и ничей больше.
Я собиралась сделать Эллана счастливым. Уж насколько смогу. Хватит, надоели самодовольные навсейки, соблазнявшие нарядами, впускавшие в постель и выбрасывавшие мужчин, словно мусор! Эллан достаточно от них натерпелся. Неблагодарные твари, во что они превратили мужчин! Те боялись ухаживать за женщиной, если не вполне подходили под список выдвинутых ей требований.
Навсейки, восседая на троне, купались в подарках и попирали ногами поклонников. Мне такое претило. Я окружу Эллана заботой, рожу ребенка. Лорд может сколько угодно твердить о невозможности зачатия, оно случится. Эллан здоров, а мы так старались. Чтобы точно все получилось, заставила любимого выбросить дурно пахнущую жидкость, которая «замораживала»
Отныне пару раз за ночь ложилась на спину — идеальную позу для зачатия. Да и Эллану нравилось. Пусть он молчал, меня не обманешь. Мужчина всегда мужчина, ему нужно повелевать, а тут такой простор!
Сначала волновало, не слишком ли много мы занимаемся любовью? Эллан недавно оправился, хотя начал ласкать задолго до того, как смог вставать. Его язык творил чудеса, на равных соперничая с мужским достоинством. Не подводили и пальцы. Они зажили гораздо раньше живота и принимали активное участие в моем моральном падении.
Однако мужчины упрямы, темные, так особенно, и я подчинялась. Да-да, лорд Марон показал характер! По-прежнему «все для тебя, дорогая», но и себя не забывал. Иногда приходилось идти на компромиссы, но, Великая Мать свидетельница, я только радовалась!
Эллан сделал совершенно счастливой, как женщину. Из-за него все забывала по утрам. Право слово, какие дела, когда на коже еще живы поцелуи, а тело полнится чужим теплом?
Несмотря на намеки Соланжа, ни мгновения не сомневалась в любви лорда. Он мог дарить сколько угодно подарков, но легкие поцелуи перед уходом на службу — Эллан вернулся к преподаванию, — и расспросы о том, как провела день, значили гораздо больше.
Соланж, он совсем другой — жесткий, самонадеянный. Я бы с ним не ужилась, сбежала. Да и некромант до сих пор не сказал, любит или нет. Он старательно уходил от разговора, теперь вот исчез.
Ничего, скоро перестанет сниться вербена. Я видела сны еще реже, поцелуй Эллана прогонял тоску о прошлом.
Повторное, на публику, предложение любимый собирался сделать лично. Сама бы с удовольствием преклонила перед ним голову, но раз Эллан категорически возражал, не видела причин настаивать. Побуду женщиной, а он — мужчиной.
По случаю грядущей помолвки давали прием. Эллан пригласил весь цвет высшего общества, благо сезон зимний, все в столице.
Витавшее в воздухе напряжение спало, запрет на торжества отменили, хотя состояние его величества оставалось прежним: и ни жив, и ни мертв. Фактически правил герцог. Его коронация считалась делом решенным. Страшно, но никто не верил, что его величество поправится. Я тоже. Как лекарь, понимала: шансов нет.
Думала о Валерии, супруге Родриго, приедет ли, тяжело ведь, когда в дверь постучались.
— Дария, ты скоро? — послышался встревоженный голос Эллана. — Уже восемь, гости начнут съезжаться.
Как, уже?!
Бросила отчаянный взгляд на горничную и вручила судьбу в ее руки. В итоге через полчаса спустилась вниз в сиянии бриллиантов.
Платье открывало грудь и плечи. Чтобы не замерзнуть, накинула пелерину. Подаренное Элланом ожерелье манило взгляд в ложбинку между грудей. Раньше я посчитала бы такое бесстыдным, сейчас, наоборот, настояла на глубоком вырезе, по местной моде: хотела, чтобы любимый ласкал взглядом. Можно не только взглядом, благо фасон позволял многое. В комнатах много укромных уголков, могу пригласить прогуляться… по парку.