На крыльях удачи
Шрифт:
– При всем моем уважении, сэр, так нам никоим образом не справиться с беспорядками. Мы занимаемся именно тем, чего от нас хотят противники, бегаем как сумасшедшие и реагируем на ложные сигналы тревоги:
Сан резко выпрямился.
– У вас есть какие-нибудь конкретные предложения, Камисс? требовательно вопросил он.
– Или вы просите меня о том, чтобы я отстранил вас от работы?
– Может быть, стоит поручить нашим экспертам по компьютерам проверить систему сигнализации? Может быть, что-то нарушено в программировании?
– Я уже распорядился. Пока они ничего не обнаружили.
–
Сан окаменевшим взором пялился на голограмму Камисс. В предложении Камисс, безусловно, был подлинный здравый смысл, но Сану все равно казалось, что помимо этого ее предложение представляет собой прямой вызов его авторитету.
– Я подумаю над вашим предложением, Камисс, - изрек он важно.
– А пока отправляйтесь в Персиковый Отсек.
Синяки под глазами Камисс обозначились еще явственнее.
– Слушаюсь, сэр.
"Вот и славно", - подумал Сан. Маленький бунт подавлен. Теперь пора генералиссимусу несколько воодушевить подчиненную. Он тем самым поднимет дух своей команды и вернет ей состояние готовности.
– Деритесь, как положено, - приказал он и выдавил столь редкостную для себя улыбку.
– Вас и ваших людей можно поздравить. Вы действуете отлично.
– Спасибо, сэр.
– Да благословит вас Господь.
Голограмма растаяла.
Голубой командный центр зазвенел. Еще три сигнала тревоги - буквально один за другим.
"Ладушки, - подумал Сан.
– Определять приоритетность. Все на свете можно классифицировать, и некоторые из поступающих сигналов действительно подозрительнее остальных".
Если бы идея не принадлежала другому, он бы ее немедленно осуществил.
Камисс устало прислонилась к стене. Команда последовала ее примеру.
– Так...
– проговорила она.
– Вынуждена признать, что пока выигрывают грабители.
Одна из ее подчиненных, молодая женщина-человек, глянула на Камисс и улыбнулась, нарушая субординацию:
– Означает ли это, что мы наколоты на свои же собственные мечи, мадам?
– Нет. Это означает, что мы пойдем в столовую для персонала и перекусим.
– Да, мадам.
– Мадам, - обратилась к Камисс еще одна подчиненная-человек, блондинка по имени Гретхен.
– У меня в комнате есть бутылка гросса. Нужно только на несколько этажей вниз спуститься.
– Быстренько принеси.
Камисс улыбнулась. Впервые за долгие часы работы в ее отряде появилось единомыслие.
"Лидерство, - подумала она.
– Ничто с ним не сравнится".
Джефф Фу Джордж шагнул назад и полюбовался проделанной работой. Никому не придет в голову искать украшения, спрятанные в фальшивом потолке. Передвигаясь совершенно бесшумно, Джефф Фу Джордж покинул номер близняшек Вальс и закрыл за собой дверь. Мысленно пользуясь
Воры в Законе наиболее уязвимы сразу же после кражи. Законы их профессии требуют, чтобы они либо хранили похищенное у себя дома, либо таскали повсюду с собой до полуночи следующих суток. Как правило, грабитель снимает себе жилье под вымышленным именем и просто-напросто отсиживается там весь день после ограбления.
На станции Сильверсайд отсиживаться было негде. Фу Джордж мог не сомневаться, что его номер после любого ограбления станут обыскивать и уж как минимум обыщут его самого. Поэтому он решил не красть драгоценности близняшек Вальс в прямом смысле, по крайней мере пока; он всего-навсего подстроил так, чтобы создалась видимость, что побрякушки украдены, а именно - спрятал их в фальшивом потолке прихожей. Позднее Джефф Фу Джордж собирался снова проникнуть в этот номер и совершить изысканное ограбление, но только тогда, когда сотрудники безопасности решат, что сутки после кражи миновали. После этого он сможет спокойно перенести награбленное в свой номер.
Фу Джордж лениво размышлял о том, как с такой же проблемой справится Майджстраль.
Коридор оглашался звуками музыки. Еще не закончился тот танец, во время которого Джефф Фу Джордж улизнул из зала. Все шло по плану.
А планы этой ночью были крайне важны. Все надо было делать вовремя, поскольку в голове Фу Джордж готовил еще один удар.
– Колониальная Служба не так скучна, как вам кажется, мадам, - возразил Зут.
– В конце концов разве может быть скучным участие в жизненно важных делах Империи? Общение с покоренными видами? Участие в важных мирных переговорах?
Он и леди Досвидерн, завершив танец, направлялись к буфету.
Леди Досвидерн улыбнулась, высунув язык.
– А на Зинзлипе?
– после некоторого раздумья спросила она.
– Среди дроми?
Зут немного подумал.
– Что же, моя госпожа, - сказал он, - видимо, Зинзлип - это исключение.
– Дроми, безусловно, более интересны, чем другие виды. Они забавны, призналась леди Досвидерн.
– Забавны своей непредсказуемостью. Но даже они могут надоесть. А что касается моей прежней работы до Зинзлипа, самые интересные мирные переговоры, которые приходят мне на память, касались последней воли и завещаний умерших. В результате этих переговоров, во время которых шел спор между традициями, навязываемыми государством и существовавшими на местах, только через два года удалось протащить решение через суды, так, чтобы хоть кто-то мог им воспользоваться в будущем.
– Но подробности, - упрямо проговорил Зут, - наверняка были увлекательны.
– Я вот почему-то совсем не увлеклась. Благодарю вас. Шампанского, пожалуйста.
– Леди Досвидерн жадно отпила из широкого бокала и подняла глаза на Зута.
– Ну а пока я никак не могла заставить себя увлечься подробностями, вы, сэр, занимались тем, что совершали героические поступки в рядах Пионерского Корпуса и дошли до того, что теперь стали еще большей знаменитостью в рядах Диадемы. Ваше здоровье!
– Она подняла бокал.