На повестке дня — Икар

Ладлэм Роберт

— Район боевых действий.

— Это название используется в газетах.

— Не моя вина. Будь моя воля, я нейтрализовал бы всех ублюдков, которые пишут эти статьи.

— Пожалуйста, не объясняйте, что значит слово «нейтрализовать».

— Не буду. Я только рассказываю вам о той ситуации, в которой мы то и дело буксуем, будучи обессиленными или просто испуганными. Мы рады воспользоваться несколькими часами безопасного удовольствия, а потом сбрасываем их со счета как долгожданную премию. Поверите ли, мы даже читаем на эту тему лекции для засылаемых агентов.

— Теперь

я в это верю. Буду с вами откровенен, в то время мне приходило это в голову.

— Хорошо. Сбросьте ее со счетов. Она работает строго в районе Средиземноморья, и у нее нет ничего общего со здешними местами. Кроме того, чтобы найти ее, вам пришлось бы лететь в Северную Африку.

— Значит, все, что у меня есть, — человек по фамилии Кроуфорд в Лэнгли и начальник базы в Бахрейне.

— Нет. У вас имеется блондин со среднеевропейским акцентом, который действует здесь, в Вашингтоне. Работает очень серьезно. Где-то он раздобыл информацию. Не у меня и не в «Огайо-4-0». Найдите его.

Свонн дал Эвану номера своих телефонов — домашнего и прямого рабочего, а затем выбежал из темного обшарпанного бара так, словно ему не хватало воздуха. Кендрик заказал у толстой черной официантки с огненно-рыжими волосами ржаного виски и спросил, где находится телефон-автомат, если таковой здесь вообще имеется. Она показала.

— Если два раза хлопнете по нижнему левому углу, получите назад свой четвертак, — подсказала женщина.

— Если я это сделаю, отдам монету вам, идет? — откликнулся Эван.

— Отдайте своему приятелю, — посоветовала она. — Эти противные сухари в костюмах никогда не оставляют чаевых — белые или черные, без разницы.

Кендрик встал со своего места и осторожно направился к телефону. Настало время позвонить в офис. Нельзя дальше испытывать терпение миссис Энн Малкей О'Рейли. Озираясь по сторонам, он опустил в щель монету и набрал номер.

— Приемная конгрессмена Кендрика...

— Это я, Энни.

— Господи, да где же вы? Сейчас больше пяти, а наш офис все еще напоминает сумасшедший дом!

— Вот почему меня там нет.

— Да, пока не забыла! — воскликнула миссис Малкей задыхаясь. — Некоторое время тому назад звонил Мэнни. Он был весьма выразителен, но говорил негромко — думаю, это означает, что он серьезен, как только может быть.

— Что он сказал?

— Чтобы вы не звонили ему в Колорадо.

— Что-о?

— Он велел передать вам: "аллеот массгхул", что бы это ни значило.

— Вполне ясно, Энни. — В переводе с арабского это значит «линия занята», простой эвфемизм для обозначения того, что разговоры подслушиваются. Если Мэнни прав, любой, кто туда позвонит, может быть вычислен буквально за несколько секунд. — Помолчав, Эван добавил: — Не буду звонить в Колорадо.

— Мэнни просил передать, что, когда все успокоится, он поедет в Меса-Верде, позвонит мне и даст номер телефона, по которому вы сможете его найти.

— Я перезвоню вам.

— Ну а теперь, мистер Супермен, правда ли то, о чем все говорят? Вы действительно совершили все это в Омане — или где там?

— Лишь немного

из того. Не сказали о многих людях, которых следовало упомянуть. Кто-то пытается выставить меня тем, чем я не являюсь. Как вы справляетесь?

— С помощью обычных фраз: «Без комментариев» и «Нашего босса нет в городе», — ответила О'Рейли.

— Хорошо. Рад слышать это.

— Нет, конгрессмен, не хорошо, потому что с некоторыми вещами невозможно справиться обычным способом. Мы можем управлять этими психами, прессой и даже людьми, равными вам по положению, но не можем контролировать тысячу шестьсот.

— Что, Белый дом?!

— Звонил сам несносный начальник аппарата. Мы не можем сказать глашатаю президента «без комментариев».

— Что он говорил?

— Сообщил мне номер телефона, по которому вам нужно позвонить. Это его приватная линия. Дал мне понять, что данный номер известен менее чем десятку людей в Вашингтоне...

— Интересно, а у президента он есть? — В словах Кендрика содержалась лишь доля шутки.

— Утверждал, что есть; в сущности, сказал, что сам президент прямо приказал вам немедленно позвонить главе его аппарата.

— Прямо что?!

— Президент прямо приказал.

— Может, кто-нибудь будет так любезен прочитать этим клоунам конституцию? Законодательная ветвь правительства не принимает прямые приказы, исходящие от исполнительной ветви власти, президентской или другой.

— Согласна, он глупо выразился, — быстро продолжила Энни О'Рейли, — но, если вы дадите мне передать его слова до конца, то, возможно, будете более сговорчивы.

— Продолжайте.

— Он сказал, что они понимают, почему вы скрываетесь. Они незаметно подберут вас там, где вы скажете... А теперь могу я вам кое-что посоветовать, как ваш старший товарищ в этой психушке?

— Пожалуйста.

— Вы не можете все время находиться в бегах, Эван. Рано поздно вам придется объявиться, и лучше, если вы узнаете, что у них на уме, до того, как это сделаете. Нравится вам или нет, они за вас взялись. Почему не выяснить, что им известно? Это поможет избежать несчастья.

— Диктуйте номер.

Глава 22

Закрыв дверь в ванную комнату, Герберт Деннисон, глава аппарата Белого дома, достал бутылочку «Маалокса», которую постоянно держал в правом углу мраморной стойки, и сделал последовательно четыре глотка белой, похожей на мел жидкости, зная по опыту, что это быстро устранит приступ изжоги в верхней части груди. Много лет тому назад, в Нью-Йорке, когда такие приступы у него только начались, он был так напуган, что едва мог есть и спать, настолько боялся, что неожиданно умрет на улице от остановки сердца. И не сомневался, что это результат пережитого им ада в Корее. Его тогдашняя жена, первая из трех, переполошившись, была не в силах решить, куда его везти в первую очередь — в больницу или к страховому агенту для переделки полиса в сторону увеличения. В итоге без его ведома все-таки выбрала второй вариант, поэтому лишь спустя неделю Герберт лег в Корнеллский медицинский центр для подробного обследования.