На развалинах Мира
Шрифт:
— Что ты, Ната?
— Посмотри сам…
Я повернул голову. На реке происходило что-то странное. Стали во множестве подниматься большие волны, появились завихрения… дно словно тряслось, на всем своем протяжении.
— Нет… Посмотри на небо!
Я поднял голову. Увиденное, повергло меня в шок. Над нами проявилась огромная воронка, куда стремительно срывались облака, словно всасываемые чудовищным насосом. Мне сразу вспомнился Тот день, все перипетии которого я так отчетливо видел…
Угар поднял голову вверх и завыл обречено и тоскливо. Нам с Натой стало не по себе — в этом было что-то зловещее.
— Он кличет нам беду… — Ната взяла меня за руку.
— Вижу… Сам…
Она не спрашивала — откуда? Посвященная в некоторые изменения
— Дар!
Я очнулся. Ната трясла меня за руку.
— Ты где? Что с тобой?
— Здесь… Разве я уходил?
Она свела брови на переносице.
— Ты словно в трансе был! Ничего не слышал, не отвечал! Это… оно так сильно действует?
— Так — нет. Первый раз, честно… Я что, действительно, тебя не слышал?
— Да. Что это?
— Ната, что-то грядет… Что-то очень серьезное. Раньше я мог заметить опасность, примерно понимая, чего ожидать. Но это…
— Что, Дар? — Ната чуть ли не плача смотрела мне в глаза.
— Не знаю… Я ничего не понимаю. Посмотри на собаку — Угар никуда не стремится больше. Он сидит и ждет… Он знает — то, что будет — будет таким большим, таким огромным, что от него никуда не убежать и не спрятаться. И это — не ливень. Наточка… Я не знаю.
Она неожиданно скривила лицо — крупные слезы брызнули из глаз.
— Ты что?
— Ты… Угар. Вы оба — как чужие. А я — одна. Случайно попавшая… Вы пугаете меня!
— Ната, что ты… — Я крепко ее обнял. — Чего ты испугалась? Я прежний, прежний Дар. И мы с тобой…
Протяжный вой собаки прервал мои слова. Угар вытянулся в струну, выпуская из себя предчувствие чего-то страшного… Все замерло — ни единого шороха не раздавалось возле нас, и мы слышали собственное дыхание! Я схватил Нату за плечо. Девушка вырвалась, испуганно отбегая от нас с собакой — и не видя, что позади нее начинается крутой откос!
— Стой!
Я скорее рявкнул, чем нормально произнес это слово. Ната еще больше попятилась назад. А в следующую секунду раздался грохот — и будто само небо упало вместе с ним на землю!
Ната широко раскрыла рот, но я ничего не слышал, оглохнув от этого неимоверного раската! Она нелепо взмахнула руками и вдруг, покачнувшись, стала падать вниз — с откоса в реку. Угар, сбив меня с ног, одним прыжком оказался на краю и, клацнув зубами, успел ухватить девушку за ремни мешка.
Она уже скрылась за обрывом, а пес, упираясь лапами и скользя вслед за ней, пытался удержать их обоих от падения. Я кинулся к ним, одновременно выхватывая из-за плеча топор. Одной рукой я схватил собаку за заднюю лапу, а второй вбил топор в землю — это было единственное, что еще можно было придумать в эти секунды! Слишком большой вес собаки не давал мне возможности вытащить их наверх — я мог только сдерживать их падение, скользя рукой по топорищу. Я не смог удержать их, лапа собаки выскользнула из моей руки. Угар сразу съехал еще на полметра ниже. Он продолжал удерживать Нату за ремни, но и сам, через мгновение, упал вместе с ней в реку. Я закричал, позабыв о том, что при таком грохоте никто не может меня услышать, и, ни секунды не колеблясь, прыгнул вслед за ними. Ледяная вода на миг ошеломила меня. Я судорожно бил руками, пытаясь вынырнуть на поверхность и, наконец, увидел перед собой черный бок собаки. Угар продолжал держать Нату, не выпуская ремней из пасти. Я схватился за его шерсть, придерживая одной рукой спадавший мешок. Нас несло течением, ударяя о попавшие в водовороты коряги и бревна. Одно такое оказалось совсем близко — я ухватился за него, подтягивая к себе собаку вместе с девушкой. Борьба с волнами продолжалась около нескольких минут — за это время нас отнесло от места падения на пару сотен метров. Неожиданно Угар, до того придерживающийся лапами за ствол, сильно оттолкнулся…
— Куда?
Угар плыл в сторону берега, унося с собой Нату. Из-за сильной волны я не мог их видеть и терялся
Угар вернулся — уже без Наты.
— Угар!
Я обезумел — где девушка? Пес рванул меня зубами за ремень и оторвал от бревна, за которое я продолжал держаться. Он плыл, широко загребая лапами, и тащил меня за собой. Я не мог даже помочь ему, захлебываясь от попадающей в рот воды. Пес вырвался на скользкий берег и уронил меня рядом с Натой…
Отдышавшись, я бросился к ней. Девушка была без сознания — при падении она ударилась головой. Рядом с нами, всего в нескольких метрах, в кустарник ударила молния! Запахло жженым, по телу пронеслась холодная волна — мы были на совершенно открытом пространстве и следующая молния могла попасть прямо в нас! Я поднял Нату на руки, бросив ее поклажу собаке.
— За мной! — я не сомневался, что умный пес догадается, что от него требуется. Молнии с неба стали сыпаться, как град — одна за другой. Каждый удар грома сопровождался огненной вспышкой, и было не понятно, почему до сих пор не начался дождь. Одна молния врезалась в откос, на котором мы только что находились — и часть его, отколовшись от остального холма, стала с грохотом сползать вниз, в беснующуюся реку. Нам нужно было немедленно где-то укрыться! Угар потянул меня за собой — он обнаружил чью-то нору. В этот миг я даже не подумал, что там может оказаться кто-либо, кто не захочет делиться с нами своим убежищем. Я швырнул в отверстие мешки, затем вполз сам и протащил следом девушку. Угар замыкал наш отряд, закрыв собой сразу весь проход. Ната не приходила в себя, я положил ее голову на свои колени. Холод, усталость, нервное напряжение — все сказалось сразу. Я прикрыл глаза, желая хоть немного отдохнуть, и не заметил, как уснул…
— Дар… Дар?
Моя рука потянулась к ножу. Ната, быстро прижав меня к земле, прошептала:
— Я тебя теперь на расстоянии будить буду!
Она укоризненно улыбнулась — Я опомнился…
— Прости, солнышко…
— А что случилось? Почему так темно? Дар, я помню, что падала в воду? Где мы?
— Не долетела. — я искал фляжку, так как у меня зуб на зуб не попадал… -
А мы с Угаром, как истинные герои, прыгнули следом…
Она с сомнением посмотрела на собаку, потом на меня и покачала головой.
— Нет… там же высоко! Я помню!
— Угар успел тебя схватить, — я старался унять дрожь, которую выстукивали мои зубы. — А потом я поймал его за лапу. Не романтично, но действенно.
Правда, пришлось искупаться, так как я вас не удержал. Мы выбрались и нашли вот эту дыру. А в ней мы потому, что наверху идет такой обстрел, что черту…
— Обстрел?
— Молнии, Ната. Без всяких шуток.
— Бедняга… — она положила мне ладонь на лоб. — По моему, давно уже все тихо.
Она пошарила рукой в мешке и протянула мне фляжку.
— Пей!
Ната только охнула, видя, какие глотки я делаю…
— Все, все! Хватит! Тут два стакана!
— Да? А я — ни в глазу…
Коньяк или растирания Наты, но через несколько минут моя дрожь стала утихать. Ната выглянула наверх — гром еще продолжался, но молнии больше не сверкали. Зато начался долгожданный дождь. Идти в такую погоду было бы неразумно.
— Останемся здесь…
Только ближе к ночи дождь стал стихать, и мы увидели, что небо немного прояснилось. Это уже была настоящая ночь — с просвечивающими сквозь остатки туч, звездами… Промокшие, продрогшие, усталые и измученные мы встали возле норы, наблюдая за ночным небом. Все переменилось — сама земля поменяла свой облик, создав новые реки и горы, взамен исчезнувших. Но звезды — они остались прежними. Тускло сияющие в непостижимых далях, они равнодушно смотрели на нас сверху вниз… Где-то, в стороне от вершин виднеющихся теперь скал, притулилась луна — мы уже забыли, как она выглядит! А теперь, будто слегка размытая по хмурому, ночному небу, она отражала свет, падающий на эту степь, позволяя увидеть очень отчетливо настороженность пса, впервые в жизни видевшего это явление, и широко раскрытые глаза Наты…