На развалинах мира
Шрифт:
– Ты опять…
Она снова повернулась ко мне и страстно зашептала, приподнявшись на руках.
– Ульдэ одна! Всегда – одна! Вождь не хочет знать – почему? Ульдэ сама расскажет… В ее селении девушки не выбирали за кого им идти замуж. Это делает ее отец или старший брат. Или – дядя. Все равно кто, но не она сама! Если отец не находит ей жениха – продает за деньги и спирт охотникам, которые иногда приходят из леса. После этого девушка-ульдэ больше не стремится замуж – ее никто не возьмет. А та, кто не хочет покориться воле отца, убегает в лес и живет там, пока не докажет, что она имеет право на самостоятельность. Только
Она перевела дыхание и, не давая мне опомниться, продолжила:
– Мой брат был много старше Ульдэ, он уже уехал в большой город учиться, когда она бегала без платьев. Ульдэ хотела…- она снова запнулась Я решила, что раз мне не выйти замуж, то пусть тогда не кто-то, пьяный и злой, с прииска, а собственный брат станет моим первым мужчиной. Кульчугай избил меня, когда я ему об этом сказала, он уже не мог поступать так, как было естественно среди нашего рода. Он привез меня в город и стал учить языку. Я тогда впервые узнала, что наша деревня не единственное место на земле, и что в городе живет столько людей, сколько никогда не наберется даже в самый большой праздник!
Она вдруг замолчала и откинулась на спину.
– Почему ты мне это рассказываешь?
– Брат занимался танцами. Он всегда хорошо танцевал, и наш шаман ругал его за это. Но он никого не слушался… А потом его позвали в другой большой город, и он сказал мне, что я поеду с ним. Мы ехали очень долго, вначале на катере, потом в поезде. А, когда уже подъезжали, началось Огненное Боренье…
– Огненное Боренье?
– Шаман предупреждал о нем. У Ульдэ есть сказание – раз, в тысячу тысяч лет, к земле подлетает звезда и начинается Огненное Боренье. Звезда всегда побеждает и все сжигает после себя. Но люди, они как мелкие и надоедливые букашки, вновь выползают из своих чумов и населяют берега уцелевших рек. Он говорил, что такой день вот-вот наступит. Шаман не ошибся…
– А что было потом?
– Поезд упал вниз, с моста. Все стали тонуть. Кульчугай тоже. Ульдэ потеряла зрение и память, а когда очнулась – Белая Сова и Тихая Вода поили ее лечебной травой. Ульдэ больше не видела своего брата.
Она вздохнула.
– Я училась. Ваш язык очень сложный, мой лучше. Но брат заставлял – не давал мне есть и пить, пока я не стану с ним говорить, по-вашему. Когда я увидела Сову, подумала, что брат спустился с небес в одежде предков за моей душой… Он помог мне – дал мужское платье и оружие. Показал, как можно выжить – это мне было много легче, чем учить язык. Но брат был прав – я бы не смогла его понять, если бы не знала столько слов! Ульдэ умеет жить в лесу, как равная. Сова иногда танцевал для меня, чтобы мои раны быстрее зажили. Тогда я вспоминала Кульчугая.
– Танцы так похожи?
– Движение зверей и птиц всюду одинаковы… Хоть в нашей тайге, хоть в той стране, про которую рассказывал Сова.
Она развернула ко мне свое лицо и без всякого перехода сказала:
– Ты не возьмешь меня? Ульдэ могут убить, как всех. Но прежде, она хочет стать женщиной…
– Нет.
– Ты всегда спишь только с ними? Почему? Сова говорил – мужчина должен ложиться в постель к любой девушке, если она этого хочет!
– А его ты звала в свою постель?
– Нет, – она даже слегка улыбнулась Он ее названый брат! Сова спас Ульдэ, ты забыл?
– С вашими обычаями черт голову сломит! Я храню… или, по крайней мере, пытаюсь это делать, верность своим женщинам.
– Да. Ульдэ это видит. Она не раз наблюдала, как твои скво, выходят утром из вашего дома, у реки. У них обоих счастливые лица…
– Ты могла бы найти себе мужчину среди других охотников?
Она опять откинулась на спину.
– Нет… В прерии столько красивых девушек. Кому нужна Ульдэ? И она не имеет право сама выбирать себе мужчину.
– Ты уже не в своем лесу. И ты ведь выбрала меня?
– Дар – вождь. Для Ульдэ – честь, стать женщиной вождя!
– Ну, уж нет… Я не стану пользоваться таким правом.
Звезды на небе стали блекнуть, наплыли темные тучи, и стал накрапывать мелкий дождик. Я укрыл нас обоих с головой. Ульдэ сразу затихла, вероятно, она ожидала, что после этого я стану с ней делать то, чего она от меня добивалась… Я слегка застонал – она случайно коснулась моей руки, в том месте, где нагайка Сыча оставила свой след.
– Дар не сдержал крика… Что с ним?
– Сыч оставил свою отметину… Ничего. Скоро все пройдет. Дина лечит нас даже после своей гибели – ее мазь действует очень хорошо.
– Ульдэ помнит ее. Я могла бы облегчить тебе боль.
– Как?
– Ульдэ умеет немного, ей показывал старый шаман и ее мать. Ложись на спину.
Я подчинился. Девушка осторожно сняла с меня рубашку – я оказался голым на шкуре. Она провела рукой по моим рубцам, и даже в темноте, я понял, как у нее округлились глаза.
– У моего вождя столько шрамов!
– Они все получены в последний год. Я никогда раньше не имел даже одного, а теперь покрыт ими, как еж колючками.
– Ульдэ видит!
– Извини. Что ты хотела сделать?
– Сейчас, – она уселась мне на живот, и, предупредив мои возражения, быстро произнесла:
– Так нужно. В роду Ульдэ были женщины из страны, в которой восходит солнце. Очень давно ее вожди хотели покорить все племена, живущие по берегам наших рек, тогда народ Ульдэ был великим и сильным! Очень давно… Старые шаманы увели наш род, но перед этим они сказали мужчинам выкрасть несколько женщин врага и увести их с собой. Считалось, что, таким образом, в нас вольется их кровь, и нас не будут преследовать. Я не знаю всей истории, но от этих женщин, у всех девушек осталось умение, которое всегда передавалось от матери к дочери…
Она порывистым движением сняла с себя свою рубашку. Волосы девушки упали на мою грудь, и я почувствовал, как ее крепкая грудь скользнула по моей коже…
– Ульдэ…
Желание, и без того рвущееся из меня наружу, уже трудно было остановить… Я прижал ее к себе и прислонился губами к ее лицу. Она охнула и, перестав биться, вся сжалась в моих руках.
– Извини… Ты пользуешься запрещенными приемами.
– Что такое – запрещенный прием? Ульдэ не знает этого слова.
Вместо ответа я поцеловал ее и прижал к себе. Еще немного и весь, установленный мною запрет, мог полететь к черту… Ульдэ тихо сказала: