На сопках Маньчжурии
Шрифт:
И в этот момент ему наконец стало ясно: Куропаткин и его генералы не умеют руководить войсками. Им взводами командовать, а не армиями! Вот в чем ужас и безнадежность.
— Я вот чего не понимаю, — сказал Минаев, почесывая переносицу. — Наша цель, насколько я понимаю, уничтожить Куроки. Одна его бригада заняла Монжу и укрепилась на ней. Ну и черт с ней, с этой сопочкой. Обойти ее, поставить заслоны и навалиться на Куроки…
Он смотрел лукаво и оживленно. В руках его был цветной карандаш, которым он рассекал воздух и как бы наносил удары Куроки.
— Советую вам ехать не к Монжу, а к Орлову, у него свежие войска, только что прибыли из России, и от его удара зависит многое. Между прочим, с Янтайских копей отлично видно и Нежинскую сопку. Орлов — человек интересный, мой преподаватель тактики по Академии генерального штаба. Советую, Ивнев, советую.
Алешенька пожал Минаеву руку и поехал к Орлову.
Западнее деревни Лилиенгоу он встретил дивизию 1-го Сибирского корпуса. Солдаты в своих тяжелых сапогах, нагруженные вещами, едва передвигали ноги. То и дело останавливались целые колонны, и едва останавливались, как солдаты падали на землю, накрывали чем могли головы и мгновенно засыпали.
«… О каком наступлении может идти речь? Это ведь 1-й Сибирский корпус! Почему ему не дали отдохнуть?»
Черная узкая дорога поднималась в гору, к северу, и по всей вероятности должна была пересечь железнодорожную ветку на Янтайские копи.
Снова встретились войска — отряд князя Орбелиани, подчиненный сейчас Орлову.
Орбелиани со своей конницей расположился в старых, давно заброшенных и размытых дождями фанзах, и не видно было, чтобы он собирался начинать боевые действия. Денщики его разжигали складной походный самовар, сам князь сидел под полотняным навесом и курил трубку.
— Беспокоиться не надо, — говорил он, — и торопиться не надо. Выпей с нами чаю, раз ты едешь от командующего армией. Кто тебе сказал, что Орлов у Янтайских копей? Наверное, умник из Генерального штаба? Они всё знают! Орлов совсем недалеко от меня, у деревни Цишань. Там японцы напали на него, и что там у них, я не знаю. Знаю только, что настоящей драки не получилось и Орлов идет сейчас на деревню Сахутунь, чтобы помочь Бильдерлингу. Бильдерлинг его не звал, сам идет, потому что видит, какая там у них мышиная возня. Так будешь пить чай? Генерал приглашает.
— Никак нет, не могу, ваше превосходительство, должен следовать по назначению.
— Ну следуй, черт с тобой!
Ивнев сел на коня. Несколько отъехав от лагеря отряда, он стал искать на своей схеме деревню Сахутунь. На схеме не было ни деревни, ни дорог в этом районе.
Двадцать минут ехал он то по дороге — ухабистой, неровной, засыпанной камнями, то по просеке, проломанной в гаоляне людьми и конями.
Показалась колонна.
Орлов двигался с группой офицеров своего штаба в середине колонны.
— От командующего армией? — обратился он к Ивневу. — Здравствуйте, здравствуйте, поручик! Распоряжений я имею много… Но я решил идти на соединение с Бильдерлингом. Мне кажется, ему нужна помощь. Ну что ж, оставайтесь при моем отряде.
Алешенька заметил, что в отряде Орлова поддерживался порядок больший, чем в других частях, что бывало нередко, если начальником назначался генерал, ранее занимавший нестроевые должности.
К Орлову то и дело подъезжали с донесениями из разведки. Это было хорошо — он шел по крайней мере не вслепую.
— Можете доложить генерал-адъютанту, — сказал он Ивневу, — что у Янтайских копей я оставил два батальона на случай, если японцам вздумается сунуть туда нос. Да там же и генерал Самсонов.
Колонна остановилась. Нужно было сворачивать в гаолян.
— Много этого гаоляну или не так уж много? — несколько растерянно спросил Орлов.
— Много, ваше превосходительство!
Впереди, в гаоляновом море, возвышались сопочки, круглые, пологие, удобные.
«Хорошо бы их занять, — подумал Алешенька, — хотя бы на всякий случай, чтоб их не занял противник».
Солдаты Орлова впервые встретились с гаоляном. Вступили они в гаолян легко и просто, не подозревая, что он может принести что-либо неприятное, но уже через сто шагов не было ни того порядка, который только что обратил на себя внимание Алешеньки, ни бодрого, опрятного вида солдат. Отдавшись борьбе с гаоляном, как-то забыли о противнике, но вдруг раздались выстрелы на правом фланге. Частые, упорные выстрелы японских винтовок. Это генерал Симамура, командир 12-й бригады, не имея никаких указаний от Куроки, решил начать самостоятельные действия.
Сведения об отряде Орлова он получил от жителей деревни Цишань и теперь двигался в обход левого фланга Орлова и вместе с тем наступал на правом.
— Ну вот, благословясь, и начали, — сказал Орлов. — Мы идем на японцев, а японцы на нас. В чистом поле без всяких позиций, А это что, поручик, как вы думаете?
Вдалеке над гаоляном торчали деревянные вышки.
— Вышки, ваше превосходительство. Но чьи?
— Вот именно — чьи? — задумчиво повторил генерал.
Перестрелка разгоралась. Орлов пытался сообразить, почему японцы наступают на правом фланге. Там же был Орбелиани.
— Меня не беспокоит правый фланг, — сказал он своему начальнику штаба полковнику Левашову, — там Орбелиани, сейчас он на них ударит. Хорошо, что на левом у нас все спокойно.
Но японцы вдруг оказались и слева. Бой сразу принял непонятный характер. По гаоляновому полю, где передвигались русские, открыла огонь японская артиллерия. Она била точно, поражая шрапнелью участок за участком, как будто японцы отлично видели русских сквозь гаолян.