На свои круги
Шрифт:
– Ну... Пытался дважды, вернее, даже не пытался, мне предложили, барон и сама баронесса, а я так и не выпил из него...
– Боишься, что кто-то узнает про твои тайны?
– Тайны?- Эрвин усмехнулся.- Тайны, наверное, есть у каждого, и у тебя, и у меня, и у любого, у всякого, я думаю.
Они помолчали. Эрвин не сидел, он стоял у камина, потом железной кочергой разгрёб угли в камине и долго смотрел на алые останки бывших дров, думал о своём. Тайны, конечно, они есть у каждого. Правда, как-то они обменялись с бароном по секрету, каждый рассказал то, что скрывал от другого и от всех. Но стало ли от этого легче на душе?
Конечно, в последнее время они стали ближе друг к другу, стали
– Знаешь, что не даёт мне покоя?- спросил барон, и Эрвин обернулся к нему от камина, но сам ничего не спросил, просто ждал продолжения.- Я же тогда разговаривал с настоятельницей бегинок, помнишь? Она же сказала, ты пошёл искать свою семью, ты всё забыл и пошёл искать своих. Ты нашёл кого-нибудь?
– У меня никого нет, я один...
– Что случилось с тобой? Ты вспомнил? Кто ранил тебя? Она сказала, что, наверное, это были разбойники, но, я думаю, разбойники не убивают в спину и, уж тем более, не оставят раненым, они добьют обязательно...
Эрвин вздохнул. При воспоминаниях о прошлом заныло в груди, перенесённая рана останется с ним на всю жизнь... Когда-то перед тем, как уходить, он всё рассказал Ионе ткачихе, она помогла ему. Неужели этот барон сделал для него меньше? Да и вообще... Кому сейчас всё это важно? Титул, земли, положение... Сейчас ему куда важнее был его ребёнок, его благополучие, его здоровье...
Может быть, то, что сейчас связывает его с этим бароном, можно назвать отношениями дружескими, уж слишком многое они пережили вместе, слишком многое доверили друг другу. А в таких отношениях должно быть, как минимум, доверие. Уж в том, что этот барон не предаст его и не метнётся докладывать обо всём, что узнал, личным врагам Эрвина, тот не сомневался. Вряд ли барон Орвил имеет связи с графом Гаварда, с дядей Вольфом, чтобы лично писать ему письма или пытаться выслуживаться. Он вообще-то служит даже другому графу, сопернику Гаварда, так что...
– Это не разбойники были...- Голос оказался негромким, но Эрвин не стал повторять громче.- Хочешь, я всё могу рассказать тебе? Но знай, ты всего лишь второй человек будешь, кому я всё рассказал. И ты должен пообещать мне, что не воспользуешься всем этим во вред ни мне, ни моему сыну. Я, конечно, доверяю тебе, но мало ли что...
– Я – могила...- Орвил улыбнулся. Он и представить себе не мог, что ещё услышит, чем-то, разве, можно его удивить?
– Я – настоящий граф Гаварда! Тот человек, что сейчас управляет Гавардскими землями, тот, кто привёл всех к войне, это мой дядя, он самозванец. Однажды я поспешил оставить завещание на его имя и написал письмо королю, чтобы он рассматривал моего родственника, как моего наследника всех земель и титула... Он после этого подстроил мою смерть и занял моё место...- Эрвин говорил, говорил и говорил, много больше, чем сказал Ионе в своё время, высказывал свои мысли и предположения, делился своими страхами и тревогами.
Говорил о том, как виделся однажды со своим коварным родственником в Виланде,
Когда Эрвин примолк, барон спросил его:
– Отец не узнал тебя? Вы должны были видеться, он должен был принести клятву тебе после смерти твоего отца, когда ты вступил во власть над Гавардом.
– Вот тогда только и виделись.- Эрвин согласно кивнул.
– И что, он не узнал тебя?
– Тогда было много народу, все мои бароны и их старшие сыновья-наследники, тебя, кстати, я там не помню...
– Отец не брал меня туда...
– Мне было всего семнадцать лет, я мало сейчас похож на себя прежнего, сейчас я похудел, стал старше, и у меня появился шрам...- Он коротко коснулся щеки кончиками пальцев.- Да и барон Элвуд всё же узнал меня, он сказал, что я ему напоминаю графа Гавард, но я его переубедил, что просто немного похож... И он успокоился... Мне везло, что я ни разу не попал с бароном в Гавард в сопровождении, а когда дядя Вольф был в Дарнте прошлым летом, я в это время сидел в тюрьме... Так что...- Пожал плечами.
– Разве такое возможно?
– Ты мне не веришь?
– Есть ли люди, которые могут узнать тебя? Друзья? Знакомые? Кто с уверенностью может сказать, что ты – это ты?
– Меня узнал мой слуга в Виланде... Сейчас он работает на постоялом дворе...- Эрвин коротко рассказал о встрече со своим бывшим слугой, что прислуживал ему ещё в Гаварде, с Вираном. Барон, чуть нахмурившись, внимательно выслушал его.
– Тебе нельзя разбрасываться такими людьми. Тем более, что он сомневается в том, что похоронили в Гаварде тебя, да что, сомневается, он ведь прямо это сказал, ведь так?
Эрвин кивнул.
– Получается, так...
– А твой воспитатель, кто он?
– Воспитатель?
– Ну да! Кто воспитывал тебя?
– Граф Крейв из Либерна, это далеко на западе, ты вряд ли его знаешь... Меня учила его супруга леди Аделин... Ну и он, и его сержанты...
– Он мог бы поручиться за тебя? Почему ты не обратился к нему ещё раньше? Он же граф. И он должен хорошо тебя знать. Почему ты не пошёл прямо к нему? Это было бы проще всего...
Эрвин нахмурился.
– Когда я был у него последний год, король призвал его к себе, сейчас он в столице, в свите короля, он – один из его советников. Если бы я решил обратиться к нему, мне пришлось бы отправляться туда и просить аудиенции с советником короля. Как бы я себя представил? Граф Гаварда? Или просто посетитель под именем Эрвин? Кто бы меня слушал? Обо мне бы даже не стали докладывать. Меня бы просто либо вытолкали взашей, либо арестовали как самозванца. Мне нужно было имя, хоть какой-никакой титул, а я даже не рыцарь, сейчас уже даже не оруженосец... В глазах любого человека с высоким положением я – просто проходимец, выдающий себя за графа. Меня ждёт смерть. Если я попытаюсь обратиться в королевский суд, я до него не доживу...
– Это за тебя может сделать кто-нибудь другой...
– Ты прав! Мне нужен покровитель, человек с титулом и положением, тот, кто будет представлять меня, тот, кто будет мне верить, тот, кто защитит меня, тот, кому важны мои интересы...
– Ты пока не нашёл такого?
– Как видишь.- Эрвин развёл руками.- Да и, чем больше времени проходит, тем больше я понимаю, что всё, наверное, это глупо... Меня убили, для всех я уже умер больше двух лет назад... Меня похоронили... Может быть, и не стоит уже ворошить прошлое?