На задворках "России"

Яковлев Сергей Сергеевич

— А я вот хочу сейчас, — настаивал Киреев.

Заранее размноженный текст был роздан. Вот он:

" 1. Считаю приоритетным направлением работы главного редактора в нынешней ситуации — проблемы жизнеобеспечения редакции.

а) Безотлагательное решение вопроса с помещением.

б) Поиск спонсоров, возможно, разовых, на крупную публикацию, годовые премии, на отдельный номер.

в) Работа с регионами в период подписной кампании.

2. Журнал вряд ли нуждается в стратегическом изменении нынешнего курса, но необходимы оперативные корректировки, для чего каждую третью среду меся­ца проводить

заседание редколлегии, на которой будет обсуждаться вышедший номер, а также номер, который сдается. Обсуждение спорных материалов послед­него.

3. Годовой мораторий на кадровые перестановки, за исключением перевода А. В. Василевского (в случае его согласия) на должность заместителя главного ре­дактора.

4. Хотя избрание согласно устава (так в оригинале. — С. Я.) осуществляется на пять лет, не позднее 20 марта 1999 года слагаю с себя обязанности главного редактора, дабы провести новые выборы.

Р. КИРЕЕВ Март 1998 г."

Главным был, конечно, пункт 3, на который в тревожную и смутную пору перемен должны были купиться многие. Обещание добровольно уйти через год тоже чего-то стоило. Что касается амбиций главного соперника — они ублажались персонально.

— Если, конечно, Андрей Витальевич согласен, — повторил Киреев вслух, коммен­тируя свой проект.

— А если Андрей Витальевич не согласен? — срывающимся голосом выкрикнул Василевский.

— Пусть выскажутся все. Я хочу знать реакцию, — продолжал настаивать Киреев. Но высказываться никто не торопился. Партия Василевского насупленно молча­ла. Новикова и кто-то еще, кто мог бы поддержать Киреева, выжидали.

Я попросил слова.

Начал с того, что меня радует уже сам факт альтернативных выборов. Я ждал худ­шего. Было бы еще лучше, если бы выдвигаемые не торопились брать самоотвод, а список расширился за счет достойных кандидатов со стороны.

Что касается программы Киреева — в ней есть интересные позиции, она заслужи­вает внимания наряду с другими.

Но прежде, сказал я, хотелось бы напомнить присутствующим о другом. Как раз минул год с того дня, когда на меня было совершено нападение и я лежал во дворе "Нового мира" без сознания. В течение всего этого года кто-то изводил звонками, письмами, угрозами главного редактора журнала, больного старого человека. С пол­года назад зверски избили в том же дворе нашего сотрудника Спасского. Мы все зна­ем, что преступники где-то рядом, работают в одном с нами коллективе. Мы все ког­да-то поклялись от них избавиться. Я хочу снова предложить то, что предлагаю уже давно: до всяких выборов создать решением редколлегии журнала комиссию и пору­чить ей разобраться во всем, что произошло. Если мы этого не сделаем, на выбран­ного редактора, кто бы он ни был, навсегда ляжет пятно. Он окажется по меньшей мере заложником ситуации, а скорее всего — марионеткой в руках преступников. Позор будет и на всех нас, и на журнале в целом.

В ответ — глухое молчание.

— У меня вопрос к Руслану Тимофеевичу, — встрепенулся наконец Сергей Ивано­вич Ларин. — В свете только что сказанного Сергеем Ананьевичем. Вы ведь хотите объявить мораторий на увольнения? Значит, намерены работать и с теми, кто совер­шал неблаговидные поступки?

Киреев смешался.

— Я думаю, в нынешней ситуации необходимо конструктивно сотрудничать со всеми.

—

А как это выглядит с моральной точки зрения? — победно вопросил Ларин.

На том и разошлись, договорившись собраться для выборов через неделю. Фор­мально я остался в списке кандидатов вместе с Киреевым и Василевским, хотя твердо заявил, что до проведения расследования ни в каких выборах участвовать не наме­рен и другим не советую.

Костырко отловил меня в коридоре:

— Все, что ты сейчас говорил, это бы и включить тебе в программу!

Что он имел в виду — не знаю. Видимо, совсем не тот проект реального выхода из кризиса, с которым я появился через неделю.

Но первой сенсацией следующего заседания стало другое: Киреев в самом начале вдруг снял свою кандидатуру!

Залыгин, запутавшись в этих странных играх, что-то изумленно и негодующе го­ворил из Переделкина по хрипящей связи. Можно было расслышать фразу:

— Значит, вы хотите выборов по Ельцину?!

— Отключите его! — распорядился заметно приободрившийся Василевский. — Потом свяжемся, когда будем голосовать.

Больше у него соперников не осталось. Потому что я еще раз подтвердил, что в выборах не участвую, прошу лишь отдельно поставить на голосование предложен­ный мной документ.

Эту бумагу я написал в больнице, урывками перепечатал на машинке, когда удава­лось отлучиться ненадолго домой, и перед самым заседанием размножил на редакци­онном ксероксе. Копию получил каждый.

"Прошу рассмотреть и поставить на голосование предлагаемую от моего имени программу коллективного руководства журналом.

1. Возглавляют журнал "Новый мир" три соредактора: Василевский, Кире­ев, Яковлев (они же — сопрезиденты АОЗТ).

2. Соредакторы по договоренности, с учетом способностей каждого, распре­деляют между собой обязанности, которые до сих пор выполнялись главным ре­дактором, его тремя заместителями и ответственным секретарем.

3. Все трое имеют равные права в решении основных творческих, финансо­вых, кадровых и иных вопросов, находящихся в их компетенции. Спорные воп­росы решаются голосованием. В особо трудных случаях каждый вправе апелли­ровать, в зависимости от рода проблемы, к редколлегии либо общему собранию акционеров.

4. Все трое имеют право первой банковской подписи и коллективно управ­ляют финансово-хозяйственной деятельностью журнала.

5. Соредакторы выбираются на 5 лет на тех же условиях, что и один глав­ный редактор.

ПРЕДЛОЖЕННАЯ СИСТЕМА УПРАВЛЕНИЯ ПОЗВОЛЯЕТ:

1. Повысить жизнеспособность "Нового мира”, обеспечить ему в нынешней критической ситуации преемственность и стабильность.

2. Создать гарантии против служебных злоупотреблений, кумовства, сведе­ния личных счетов.