На землях рассвета
Шрифт:
Когда Найко расстрелял вторую обойму, одержимые подошли уже метров на сорок. Охэйо сорвал с пояса плазменную гранату, выдернул чеку, и, широко размахнувшись, швырнул.
Тяжелый цилиндр не долетел до тварей метров на десять. Он тупо ударился в грунт, вдруг, как живой, подпрыгнул вверх и разорвался в воздухе. Полыхнувшее пламя разлетелось на сотни ярко-белых, ослепительно ярких шариков величиной с пуговицу, - они дрожащими зигзагами полетели к одержимым, словно рой ос, и, касаясь их, начали исчезать с отчетливыми громкими щелчками, - словно затрещали сотни огромных выключателей.
Найко был изумлен. Плазменная граната вовсе не была сложным устройством, - сверхпроводниковая катушка, вставленный в нее простой гранатный запал и стакан с водой, разбавленной чуть ли не скипидаром. Но эти сотни шаровых молний вели себя как живые существа!
Одержимые продолжали надвигаться на них, и брешь начала смыкаться. Опомнившись, юноша швырнул в них свою гранату, но ему повезло куда меньше, - один из одержимых поймал её на лету, и, широко размахнувшись, бросил обратно, к счастью, слишком сильно - она перелетела добрых метров пятнадцать, и сработала прямо на земле.
Похоже, Найко достался какой-то дефектный экземпляр, - граната не взорвалась, но из неё полыхнуло яркое пламя, раздался оглушительный треск, - и пламя свернулось в шар величиной с голову юноши. Сначала красноватый, затем бело-желтый, он раздулся почти вдвое. Став ослепительно-белым, он оторвался от гранаты и полетел к одержимым. Когда он приблизился к Найко метров на пять, волосы на голове юноши поднялись. Он чувствовал, что даже волоски на руках натянулись в сторону шара, как это бывает при настройке высоковольтной аппаратуры. Более того, от него к шаровой молнии потянулись ниточки электрических разрядов.
К счастью, шар миновал его где-то в трех-четырех метрах. Его ярко светящуюся сердцевину окружала очень тонкая темная зона, а вокруг неё сиял лучистый ореол. Эта светящаяся дрянь презрительно проигнорировала одержимых, поднялась повыше, и не спеша поплыла в сторону удалявшихся куда-то вбок больших тварей.
Несколько мгновений царила абсолютная тишина, - ни один из свидетелей этой сцены не двигался. Одержимые опомнились первыми, - они дружно заревели и бросились на горстку обреченных людей.
– Бейте их призмами!
– заорал Охэйо.
– Цельтесь в лодыжки!
Вайми первым вскинул энергетическую призму и полоснул по одержимым широким веером. По тем словно пронесся смерч, - высоко в воздух взлетели клочья черной плоти, переломанные в щепу ветви кустов и земля.
Силовой жгут оставил широкую и длинную полосу опустошения, но накрыл едва ли седьмую часть окружавших их врагов. Через десять секунд он утих, - заряд энергопризмы исчерпался. Одержимые отшатнулись, - но рвущий смерч напугал их всего на несколько мгновений.
Поняв, что продолжения не последует, они вновь бросились вперед. Стрелы гаусс-пушек рвали их на куски, лучи лазерных призм подсекали ноги, - но остановить эту живую волну они не могли. Через какую-то минуту у людей разрядились батареи, и вышла половина идемитных зарядов. Вайми ещё дважды устраивал одержимым бойню, - но их ряды казались бесконечными.
– В круг!
– заорал Охэйо.
– Бейте их фокаторами! Найко, включай щит!
Юноша едва успел, - твари были уже слишком близко. Управлявшие щитами компьютеры смогли растянуть их, прикрыв весь небольшой отряд, - если бы не они, их мгновенно бы смяли.
О том, что происходило потом, Найко помнил весьма смутно. Весь мир превратился в водоворот распахнутых алчных пастей, в частокол тянущихся к нему длинных когтистых рук, - и всё это мелькало совсем близко от его несчастных глаз. Он забросил гаусс-пушку за спину и взялся за фокатор. Огненный шар входил в одержимых, как в масло, жег, скручивал и разбрызгивал их плоть, словно в неё втыкали огромный раскаленный миксер. Но всё равно, твари были невероятно живучи, - требовалось несколько секунд, чтобы убить каждую. Даже со снесенными головами они продолжали нападать, и нужно было распороть их сверху донизу, чтобы прикончить.
К счастью, фокатор тоже был хитрым оружием, - его батарея заряжалась за счет силовых полей одержимых. Вот только оставаться на месте было невозможно, - иначе их просто бы залило хлюпающей массой ползучих полуживых останков. Одержимые бросались на них, словно безумные, поле то и дело не выдерживало, рвалось, а любой, оказавшийся вне него, был обречен. Длинные лапы выдергивали его из рядов тающего отряда, короткий захлебнувшийся вопль - и человек исчезал навсегда.
Найко дрался инстинктивно, совершенно бездумно, - если он хотя бы на миг задумался, то мгновенно сошел бы с ума. Его сознание отключилось от памяти, - он сражался, но совершенно ничего не запоминал.
Потом что-то щелкнуло, словно в голове включили свет. Найко помотал головой и поднялся, - как оказалось, он лежал. Повсюду вокруг бежали одержимые - не от них, а куда-то в сторону, - но ни один уже не приближался к ним.
Юноша посмотрел на изломанный, путаный след, оставленный разорванными, разбросанными телами, - и громко сглотнул. Их осталось одиннадцать - он сам, Охэйо, Вайми и восемь гвардейцев. Все офицеры Олмейна исчезли, и об их судьбе не было смысла спрашивать.
– Похоже, теперь всё наоборот - они боятся нас, - наконец сказал Охэйо. Его длинные глаза ярко, возбужденно блестели.
– Хорошо быть страшным, а?
– Но убегают-то они не от нас. Что, если сюда летит ещё одна термоядерная дура?
– Может быть, у них... о!
Найко рывком обернулся, увидев под тучами огромный сине-фиолетовый шар, быстро спускавшийся к земле. Пройдя над Ана-Малау, он заскользил вниз каким-то странным стремительным зигзагом. Он приземлился всего метрах в трехстах, сплющился, и превратился в купол размером с футбольное поле. Он переливался всеми цветами радуги и мерцал, словно северное сияние, а внутри него смутно виднелось что-то большое и красноватое. Найко бездумно отметил, что этот светящийся купол не освещал ничего, словно его образ возникал прямо в глазу.