Нация. Плоды искушения. Том первый

Гришанов Вячеслав

– Да, это я! А что случилось?

– Собирайтесь, вам нужно срочно поехать с нами. Внизу ждёт служебный автобус. У вас пять минут на сборы.

Не зная, что сказать, Егор смотрел то на милиционера, то на его планшет, в котором он что-то отмечал ручкой.

– Вот, распишитесь напротив вашей фамилии, – сказал он, держа в одной руке планшет, а в другой ручку, – что вы извещены.

– Ничего не пойму, – ответил Егор. – А что случилось, – спросил он ещё раз. – Куда я должен ехать ночью?

Сказав это, он с недоверием всматривался в ночного гостя.

Но думать и рассматривать милиционера, дискутировать с ним – не было времени и возможности, потому что, как он чувствовал и понимал, всё это приобретало нешуточный оттенок.

– На станцию, – как бы нехотя, пряча глаза, ответил милиционер.

– На станцию… но, что за спешка ехать ночью на станцию? – всё ещё интересуясь событием, спросил он, переведя дыхание и пристально всматриваясь сначала в листок, а затем в глаза милиционера.

В этот момент он чувствовал, как билось его сердце, как напряглись нервы, порождая в нём не столько страх, сколько непонимание того, что происходит: ночь, стук в дверь, милиция, повестка, поездка… прямо какое-то детективное развитие событий.

– Вы сказали: «Извещены»…

– Извещены, – перебил его милиционер, – это значит, что вас оповестили лично, под роспись, об обязательной явке – вот и всё. Всякие другие «предложения» не рассматриваются и не принимаются в ваших же интересах. Надеюсь, я говорю очень понятно…

– Ну да. Понятней некуда, – с некоторой осторожностью произнёс Егор. – Так я всё же не понял, что за спешка…

– Учения, – коротко произнёс милиционер.

– Учения? Странно, – с недоверием и даже сомнением произнёс он. – У нас никогда не было никаких учений…

Расписавшись напротив своей фамилии, он бросил беглый взгляд на списочный состав… Некоторые фамилии показались ему знакомыми…

Эти люди, размышлял он, сейчас будут там же, где будет и он… может, и правда учения.

От этого ему стало намного спокойнее, но не то чтобы совсем, во всяком случае, появилась уверенность в том, что это связано действительно с неким событием, пусть даже и «учением», а вот каким, он пока не знал.

– Скажите, а что за учения? У нас…

– Внеплановые, – резко, как бы ставя точку, ответил милиционер. – Это всё, что я могу вам сказать.

– Извините, а который час?

– Три часа двадцать четыре минуты, – сказал милиционер, посмотрев на свои часы. – И, пожалуйста, больше никаких вопросов, поторопитесь…

– Да, да… понял, я быстро. Буду через пять минут.

Закрыв дверь, он прошёл в комнату и начал думать, что делать и как ему поступить… Мысли не давали покоя…

– Кто это там? – приподняв голову с подушки, шёпотом спросила жена.

– Чертовщина какая-то…

– Что ты сказал?

– Я сказал, что всё это похоже на какой-то сон… спи, спи, всё нормально. Вызвали срочно на станцию. Мне ехать надо. Машина ждёт…

– Какая ещё машина? Куда ехать? – взволнованно, приподнимаясь с кровати, спросила Наталья. – Ты посмотри на время…

– Лежи, лежи. Я всё сам… на работу вызвали срочно, спи.

–

На работу? Ночью?

– Я удивлён ещё больше тебя… Милиционер говорит… вроде как учения… короче, не знаю… У нас никогда не было никаких учений…

Одеваясь, Егор вдруг вспомнил о том, что видел перед сном, двумя часами раньше… подозрительное «землетрясение», взрыв, свечение…

«Нет, нет, этого не может быть. Это исключено… пусть будут лучше учения», – утвердительно, отгоняя всякие разные мысли, подумал он. Собравшись на скорую руку и поцеловав жену, он быстро вышел из квартиры. Не прошло и минуты, как он сидел уже в автобусе «Кубань», наполненный такими же, как он, ночными пассажирами (в автобусе было человек пятнадцать). Молча кивнув всем головой, Сомов сразу задумался о своём. Не до этого ему было в первые минуты, чтобы о чём-то интересоваться. Автобус быстро развернулся и тут же помчался в сторону Чернобыльской АЭС.

Вглядываясь в сумрачные, сонные лица сидящих рядом людей, он узнал Камышнева, Усенко, Ковалёва, Бибикова, Колядина. Фамилии многих людей он не знал. Ночная дорога была томительной. Многие сидели, погрузившись в себя. Возможно, оттого что никто не владел информацией в полной мере и поэтому все готовились к какой-то необычной работе, во всяком случае, для себя… Правда, иногда говорили о какой-то аварии. Разговор носил отрывочный характер с длинными паузами, и вообще все были в напряжении. Каждый хотел быстрее попасть на место и понять, что же там на самом деле произошло и какого масштаба авария, с которой все должны встретиться. Во всяком случае, Егор понял, что это всё же авария… Несколько пожарных и сотрудников погибли, а многие находятся в больницах. От этого известия все были в подавленном состоянии… Неизвестность подталкивала к страху, но не за свою жизнь, а за жизнь близких им людей. Размышляя, каждый был при своих мыслях… Конечно, выводов никто никаких не делал, но все понимали, что случилось что-то серьёзное, судя по обстоятельствам.

Глядя в окно автобуса, Егор видел ночной город с его широкими зелёными улицами, проспектами и домами, в окнах которых в редких случаях горел свет. Не подозревая ни о чём, город привычно спал.

«Значит, всё же авария? – тревожной мыслью пронеслось у него в голове. – Но что же такое могло случиться… Нет, нет, этого просто не может быть».

Разные мысли и думы не давали ему покоя. Всё то, что говорили в автобусе его коллеги (да мало ли что они могут говорить), не воспринималось им всерьёз.

«У страха, как говорится, глаза велики. Во многих странах мира, где есть атомные станции, – вспоминая, подумал он в этот момент, – произошло множество аварий различной степени сложности (более 200!), и все они, так или иначе, повлекли за собой очень серьёзные последствия: гибель людей, выброс радиации, долгосрочное загрязнение окружающей среды. Но это у «них», у капиталистов, а у нас такого не может быть никогда, потому что у нас всё самое лучшее и передовое… Нам ведь всегда говорили, что этого не произойдёт…»