Надлом
Шрифт:
форме зайчика со свисающими ушами. Мы с Ури спрыгиваем с качели, и к несчастью, старое дерево
издаёт громкий скрип. Я вздрагиваю, когда она оборачивается с тревогой и любопытством. Я
мгновенно отворачиваюсь, притворяясь, что не вижу её. Но это бессмысленно. Они и так всегда
знают. Я тихо ругаюсь.
— Ну же, Ури, идём. — Мы снова обходим мотель. Девочка догоняет нас и начинает скакать
вокруг на носочках. Я отказываюсь на неё смотреть. Она пытается прикоснуться
их одергиваю, пугая тем самым Ури. Он знает, что-то не так. Мы идём быстрее.
Мы проскальзываем в наш номер, и я захлопываю за нами дверь, закрывая её на замок. Не от
девочки, конечно же, ведь это было бы бессмысленно. Она может проходить прямо через стены. Им
не под силу только живые объекты, а так, их больше ничего не может остановить. Я сажусь на
кровать, кладя руки в карманы. Она садится прямо рядом со мной и смотрит на мои оттопыренные
карманы, словно кошка в ожидании мышки.
Призраки не могут говорить, по крайней мере, со мной, но они могут прикоснуться к
кончикам твоих пальцев и показать картинки из своей жизни. Это как смотреть телевизор, который
показывает только домашние видео, и пульт находится в руках у кого-то другого. Их любимое шоу
— Моя ужасная смерть.
Потому что все призраки, которые когда-либо ко мне обращались, всегда оказываются
жертвами насилия и всегда хотят, чтобы я за них отомстила.
И я всегда это делаю. Так я нахожу себе обед, да и на самом деле, мне просто не оставляют
выбора. Привидение — неимоверно назойливые создания — вы не можете их где-нибудь закрыть, и
не можете вечно держать руки в карманах. Но сейчас у меня нет времени. Ей просто надо найти
кого-нибудь другого.
Я придвигается ближе, и я чувствую рядом с собой мягкий, сладостный аромат. Я
отодвигаюсь. Она подползает ближе, я отстраняюсь. Ури наблюдает за происходящим.
— Неровная кровать, — объясняю я, но судя по его выражению лица, он на это не купился. —
Девочка-призрак теряет терпение и прижимается к моему лицу, пытаясь заставить меня посмотреть
на неё. Я закрываю глаза и отстраняюсь как можно дальше.
— Ты в порядке? — интересуется Ури.
— Мне надо чихнуть.
Возможно, самое неправдоподобное объяснение, но с чего бы мне ещё ёрзать с закрытыми
глазами, держа руки в карманах? Я вскакиваю и мчусь в ванную. Я закрываю дверь, и девочка
следует за мной, проходя прямо через неё. Вот и хорошо, это мне от неё и надо.
Как и все призраки, она серебристо-серая, и назвать этот цвет чёрным было бы неправильно.
Её большие глаза наполнены надеждой, прямо как я и боялась. Я — её единственный шанс для
свершения
— Убирайся, — шиплю я.
Её брови опускаются, а нижняя губа начинает дрожать. Она выглядит, как брошенный щенок.
Затем она качает головой, радостно улыбается и подходит ближе. Полагаю, она не думает, что я в
точности имела в виду то, что сказала.
— Я сказала, убирайся.
— Меда? Ты что-то сказала? — Это Ури, и он стоит прямо за дверью. Прекрасно.
84
— Нет, должно быть, просто тонкие стены.
Я начинаю махать руками, чтобы прогнать девчонку, и делаю ошибку, потому что она тут же
тянется к ним. Я засовываю их обратно в карманы и начинаю на неё рычать.
— Меда?
Твою мать.
Я открываю дверь ванной, толкая её ногой, чтобы призрак не дотянулся до моих рук. За
дверью стоит Ури.
— Мне просто… надо было побыть одной, — объясняю я.
Его лицо смягчается.
— Это нормально. Я тоже их боюсь.
Я открываю рот чтобы его поправить, но передумываю и прохожу мимо него, покидая
ванную.
— Я пойду к автомату за газировкой. Тебе взять?
Он начинает идти за мной — прямо как телохранитель — но, полагаю, моя просьба побыть
наедине заставляет его передумать, и он останавливается.
— Конечно.
— Тебе какую?
— Апельсиновую.
— Сейчас вернусь.
Я пересекаю комнату, держа руки глубоко в карманах, пока дымчатая девочка следует за мной
тенью. Как только я выхожу за дверь, Ури тут же подходит к окну. Направляясь к главному зданию,
я оборачиваюсь и вижу, как он следит за мной из-за жалюзи. Я заворачиваю за угол, исчезая из его
поля зрения, но вместо того чтобы пройти в вестибюль, захожу за здание. И резко разворачиваюсь к
своему преследователю.
— Смотри, — серьёзно говорю я приведению. — Мне своих проблем достаточно. Я не могу
просто так пойти и съесть твоих обидчиков. Иди и найди кого-нибудь другого.
Она не обращает внимания, смотря на мои спрятанные в карманы руки. Её большие глаза
наполняются слезами.
Я сопротивляюсь. Словно я какая-нибудь кошка. Она — призрак, и всё, что я могу сделать —
привести в движение воздух вокруг неё. Я ухожу, и как и ожидалось, она следует за мной.
Призраки.
Ури начнёт волноваться, если меня долго не будет.
— Хорошо, — соглашаюсь я, вытаскивая из карманов руки. Она тут же бросается к ним, но я
успеваю их спрятать, прежде чем у неё появляется шанс прикоснуться к ним. — Сначала несколько