Наглядная геометрия

Гильберт Давид

Л е н я. Почему не будет?

З и н а. Ох, что у нас вчера творилось! Мама кричит на Клавку: «Сопливая девчонка! Не смей выходить за него замуж! Зачем тебе геодезист? Вечно бродит, за душой ни кола, ни двора». И на папу набросилась. А папа тоже вскипел: «Я их кормлю, одеваю, а с кем они любовь крутят…» И на меня так посмотрел… С мамой истерика, а Клавка молчит, тихо плачет… Ну, почему так получается?

Л е н я (недоуменно). Как?

З и н а. Они ведь по-настоящему любят друг друга. Клавка поедет с ним на край света. Где-нибудь в таежном поселке поженятся,

будут жить в походной палатке. Или под открытым небом… Что им Дворец бракосочетаний, пьяные родичи на свадьбе! Даже музыка, танцы и этот парк… Ничего им не надо!

Л е н я. Правильно! Если друг друга любят…

З и н а. Неправильно! Совсем неправильно! Почему надо за счастьем и ради счастья бежать из родного дома? Почему так получается?

Л е н я. Если послушать взрослых…

З и н а. Нет, я тебя спрашиваю!

Л е н я. Меня? Раз Клава уехала, значит, иначе не могла, не хотела. Ее спроси! Я бы с охотой из дому уехал.

З и н а. Ты? А зачем? (Леня молчит, и Зина разволновалась.) Вот видишь, это ведь так несправедливо!

Л е н я. Почему?

З и н а. Несправедливо, когда скрывают, ловчат, лгут… Вот тут твой дед такое наговорил начальнику аэроклуба…

Л е н я (встревоженно). Дед встречался с Яхненко? Ты видела?

З и н а. Да, я слышала, какие гадости он говорил. О твоем… Дмитрий Иванович — хороший человек, честный и добрый… Даже если твой дед прав, — разве нельзя быть хорошим отчимом?

Л е н я (яростно). Не смей, дура! (Зина в ужасе даже отшатнулась.) Не смей! Я… я морду буду бить каждому, кто назовет… (тише, стараясь сдержаться.) Ты не должна так называть моего отца. Моего отца! (Убегает.)

Из парка все еще доносится музыка и напев песни. Зажигаются вечерние огни. З и н а судорожно всхлипывает.

З и н а. Погуляли… Ой, до чего я глупая. Дура я, дура!

З а н а в е с.

КАРТИНА ПЯТАЯ

Дача С о к а л ь с к о г о. Обстановка в большой комнате заметно изменилась. Обновили мебель, появился телевизор, горит люстра. За распахнутым окном выступает из темноты разросшийся куст сирени.

Е к а т е р и н а А н т о н о в н а Р о ж к о в а накрывает стол. Она беспокойно поглядывает в окно, прислушивается. А н т о н С а в в и ч дремлет в кресле. Стенные часы бьют одиннадцать.

Р о ж к о в а. Тебе, папа, отдыхать пора, а ты еще не ужинал.

С о к а л ь с к и й (очнувшись). А!.. Нет, я подожду. Должны они когда-нибудь вернуться?

Р о ж к о в а. Сегодня полеты, Дмитрий задержался на аэродроме. Но где Леня? С утра голодный.

С о к а л ь с к и й. У нас все не как у людей. Черт с ним, с твоим мужиком. Пусть днюет и ночует на аэродроме. (Пауза.)

Разговор с ним не начинай, будто ничего не знаешь.

Р о ж к о в а. Не умею притворяться.

С о к а л ь с к и й. Надо! (Слышен скрип калитки, лай собаки.) Идут, летуны.

Р о ж к о в а. Это не они. Аргон на своих не лает. (Смотрит в окно.) Левкина? В такой поздний час?

С плачем вбегает С е р а ф и м а Л е в к и н а, бросается к Р о ж к о в о й, причитает.

Л е в к и н а. Горе мое, горе! Какой позор!

Р о ж к о в а. Что с вами? Что случилось?

Л е в к и н а. За что? За что такое наказание? (Неожиданно успокоилась.) Зинки у вас не было? А где Леня?

Р о ж к о в а (испуганно). Леня? Говорите, что случилось?

Л е в к и н а. Сбежала моя Клавка. С этим проклятым землемером. Только сейчас вернулась из города, и дома, на столе… Вы только послушайте, что она пишет: «Мама и папа, не осуждайте. Устроимся, напишу подробно…» Не хочу ее писем. Ее хочу! Догнать! Вернуть! Снять с поезда и силком притащить! Где Зинка, Мишка? Они ведь с Леней? Где ваш Леня?

Р о ж к о в а. Не знаю, успокойтесь, Серафима Андреевна.

С о к а л ь с к и й. М-да, дела… Что ж Валерий Петрович?

Л е в к и н а. Тюфяк! Я его предупреждала, требовала: «Прими меры, ты отец». Тряпка! Теперь раскис, ноет и винит меня. Но где же ребята? Надо бежать на вокзалы, искать, надо что-то делать! Антон Саввич, прошу вас, пойдемте, расшевелите мужа. Он в трансе, а надо действовать!

С о к а л ь с к и й. Поздно. (Взглянув на часы.) Утром к вам зайду. (Встал.) Разрешите, провожу вас. (В дверях.) Вот она кара за непослушание.

С о к а л ь с к и й и Л е в к и н а ушли. Р о ж к о в а тяжело опустилась на стул, потом встала, подошла к окну, прислушалась.

Р о ж к о в а. «Кара за непослушание». Кому кара? Клавка, тихая, послушная Клавка… Почему она так взбунтовалась? Ох, дети, дети…

Задумалась и не заметила, как открылась дверь. Л е н я на носках приблизился к матери, крепко обнял ее.

Р о ж к о в а (обрадованно). Леня! Испугал меня… Ты один?

Л е н я. С папой. Все дома. Ты ведь любишь, когда все дома?

Р о ж к о в а. Очень ты с этим считаешься…

Л е н я. Дед спит?

Р о ж к о в а. Сейчас придет. Почему называешь его дедом? Он обижается.

Л е н я. Ха! Его обидишь! У кого дедушка, а у меня — дед.

Р о ж к о в а. Ступай руки мыть!

Л е н я (оглядывая стол). Пирожки, голубцы… Порядок! (Входящему Рожкову.) Пап, сегодня наше любимое — голубцы. (Уходит.)