Наказы особого сыска
Шрифт:
Выйдя на улицу, Матвей двинулся в обратную сторону. Хоромы боярина Хилкова построены были по всем правилам, в три яруса, с башенками, со светелками, с крытыми сенями и переходами. Большой двор, огражденный забором, усажен был невысокими зеленеющими кустами.
– Где хозяина найти?
– спросил Матвей холопа, подбежавшего к приезжему.
– Боярин наверху, в светелке своей, - отозвался тот, принимая коня у спешившегося гостя.
Пройдя сени и красную горницу, Матвей по довольно крутой лестнице поднялся на второй ярус и оказался перед небольшой светлой дверью. Пока он размышлял, постучать или сразу
Матвей рванул дверь на себя - и навстречу ему из светелки выплыло облако дыма. За дымом он разглядел высокого статного боярина, молодого - немногим старше самого Матвея, - в длинном атласном кафтане. Совершенно спокойно хозяин подошел к узорчатому окну и широко распахнул ставни, выпуская клубы дыма на улицу, после чего вернулся к столу и взял с него черную загогулину, отливающую сталью.
– Знатная вещица!
– с гордостью произнес хозяин, показывая загогулину гостю. Он взял в другую руку ершик, вроде тех, какими хозяйки моют глубокие и узкие кувшины - только совсем маленький, - и стал им что-то заталкивать в небольшое отверстие в предмете.
– А что это?
– спросил Матвей.
– Пистоль, - отозвался Хилков с таким видом, будто все на свете должны знать, что это такое.
– Мне купец Виниус из Голландии привез, - не преминул он похвастаться.
– Вроде пищали, только маленькая, и куда надежнее. Бьет недалеко, зато можно за поясом носить, - боярин показал, как это, заткнув пистолет за пояс.
– И в чем радость?
– Ну, как же! Вот, в дороге, например. Все время с натянутым луком или самострелом ехать не будешь. Пищаль, опять же, пока зарядишь, пока фитиль разожжешь. А у этого кремневый замок, как у самопала, можно зарядить заранее - и везти за поясом. И если вдруг на тебя кто нападает, выхватываешь, взводишь, и, - боярин выхватил пистолет и пальнул в горшок, стоящий на полке с посудой под потолком на дальнем конце светелки.
Вновь раздался жуткий грохот и повалил дым, а горшок разлетелся вдребезги. Матвей закашлялся.
– Меня боярин Шеин прислал, - наконец, произнес он, откашлявшись.
– Михаил Борисович. Сказал, тебе люди нужны.
– А!
– Хилков оценивающе оглядел Матвея с ног до головы. - Так это он мне тебя в помощники определил? Да, совсем худо дело, если уже желторотых юнцов присылают.
Матвей хотел обидеться, но вместо этого улыбнулся - сам-то Хилков тоже не выглядел умудренным опытом человеком.
– Что делать надо, знаешь?
– Нет пока. Надеялся, ты расскажешь.
– Ну, пошли. Эй, Манька!
На крик вошла сенная девушка.
– Приберись тут и проветри как следует, - велел Хилков, выходя из светелки.
Хозяин провел Матвея в небольшую горницу в нижнем ярусе.
– Так вот, дело нам предстоит довольно запутанное, - он выложил перед Матвеем две грамотки, свернутые в трубочку. - Ты хоть грамотный?
Тут уж Матвей обиделся всерьез.
– Ты меня за кого принимаешь?
– А что? Я такого за последние годы насмотрелся! Сам понимаешь, война, разруха, голод, где тут грамоте обучаться? Иные имя свое написать не могут, даром, что бояре.
Матвей развернул первую грамоту, стал разбирать написанное.
– Что в ней такого? Обычная челобитная, народ своим воеводой недоволен.
– Да в
– В ней воевода жалуется, что завелся у него в волости лютый разбойник Сидорка Рябой, якобы из бывших холопов, и никакого сладу с ним нет, а народ ему помогает против властей. Вот и выходит, что непонятно, кто прав, кто виноват, и что там на самом деле творится. То ли воевода этим Сидоркой прикрывается - мол, народ сам виноват, разбойника покрывает, а на меня сваливает, - то ли, наоборот, на воеводу наговаривают, да, может, сам Сидорка за этой грамотой и стоит. Словом, придется ехать и разбираться на месте. С народом поговорить, а по-хорошему - Сидорку этого изловить да в Москву доставить. В общем, переночуешь у меня, завтра с утра выезжаем. Да, вот, держи - пригодится, - он протянул Матвею такой же пистоль, какой был у него, - это уже с тульского завода, Виниус хвастался, что не хуже голландского.
Кроме Хилкова и Матвея, в путь с ними отправились трое стрельцов. Хилков рассчитывал на помощь местного воеводы, боярина Григория Валова, у которого должно было быть в крепости десятка два ратных людей.
Ехали спокойно - ближние к Москве земли были уже очищены от шаек лихих людей, а отдельные уцелевшие разбойники не осмеливались даже подступить к хорошо вооруженному отряду, - но Матвей отметил, как мало путников ныне встречается на дорогах. Раньше шли и купцы, и богомольцы, и просто путники из города в город - кто родичей проведать, кто поискать лучшей жизни, - а теперь дороги точно вымерли.
– А что ты хочешь?
– пожал плечами Хилков.
– Доверие не сразу возвращается. Ведь трех лет не прошло, как Владислав Польский к самым стенам Москвы подходил, чуть опять ее не взял; ну, да князь Дмитрий Михайлович его отбил и бежать заставил. Тогда-то Владислав и согласился на наши условия, и Михаила Борисовича с патриархом отпустил из плена, и на мировую пошел.
Матвей про себя подосадовал, что три года назад его бы отец нипочем не отпустил из дому, а то бы мог и он поучаствовать в сражении под началом прославленного князя.
Чем ближе продвигались они на юг, тем чудеснее становились края - листва уже вовсю зеленела, окутывая леса весенней дымкой, трава заглушала поступь коней, разрываясь тут и там пестрыми цветами, - и тем запущеннее становились поля и деревни. Все больше попадалось развалин и заброшенных домов, иногда виднелись следы пожарищ. Словно только вчера выбивали отсюда "лисовчиков" и казаков.
Не доехав засветло до крепости, Хилков решил заночевать в ближайшей деревне.
Староста встретил гостей с улыбкой, но улыбка его явно была подобострастной.
– Ты, как будто, не рад гостям?
– нахмурился Хилков.
У старосты вздрогнула губа, лицо исказилось кислым выражением.
– Как не рад? Рад. Царская служба, оно понятно... Только ведь третьего дня - царская служба, да на той неделе опять же... Каждый приезжает, лошадей, харчей требует... Вам всем недосуг, торопитесь, дела, время не ждет, да только мы-то тут особо не жируем, чтобы вот так постоянно встречать нежданных гостей...
– Не переживай, мы тебя не стесним, - рассмеялся Хилков.
– Нам бы переночевать, а утром мы в крепость двинемся.