Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века

Талина Галина Валерьевна

Представители родов «первой статьи», в бояре жаловались «из стольников» или ближних стольников. Уже в чине стольника они получали право на боярские наместнические титулы. Так, Ю. М. Одоевский, будучи ближним стольником, носил титул наместника Рязанского, стоявшего в наместнических росписях двумя местами выше Ярославского наместничества, до которого И. Д. Милославский смог дослужиться только при боярстве. При поверстании боярским чином аристократы «первой статьи» получали наместничества из середины первого десятка. Упомянутый нами Ю. М. Одоевский стал наместником Югорским (8-м) [191] .

191

РГАДА. – Ф. 166. – № 4. – Л. 18 об.; № 6. – Л. 32, 49 об.; № 7. – Л. 14.

Представители тех родов, которые не относились ни к первостепенной, ни к второстепенной аристократии, проходили более долгий и сложный путь к вершинам своей карьеры, но, и достигнув их, не могли сравняться по занимаемому положению с верхушкой

местнической иерархии. Их положение на социально-служебной лестнице наглядно отражают их наместнические титулы. Так, И. А. Прончищев в 1657/58–1660/61 гг. в чине стольника носил титул наместника Елатомского, относящийся к середине 4-го десятка, в 1675/76 г. он проходил в наместнических книгах в чине думного дворянина, оставаясь в прежнем наместническом титуле. Только дослужившись до окольничего, Прончищев получил более высокий титул наместника Чебоксарского [192] . Между тем и этот титул относился лишь к концу третьего десятка, был ниже наместнических титулов тех окольничих, которые происходили из «родов второй статьи».

192

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 36 об.; № 6. – Л. 139, 168 об., 169; № 7. – Л. 59.

Среди лиц, которые начали свою службу и продвижение по лестнице наместнических титулов в период до отмены местничества и продолжили ее в период после местнической реформы, изменили свой наместнический титул 18 человек: Б. В. Бутурлин, И. В. Бутурлин, Б. А. Голицын, В. В. Голицын, Л. Т. Голосов, В. Д. Долгорукий, Я. Ф. Долгорукий, В. А. Змеев, Л. Р. Неплюев, П. С. Прозоровский, М. С. Пушкин, М. Г. Ромодановский, П. И. Хованский, И. И. Чаадаев, Б. П. Шереметев, П. В. Шереметев, Ф. П. Шереметев, К. О. Щербатов.

В 13 случаях произошло повышение наместнического титула, что вполне соответствует ранее закрепившейся практике повышения титула по выслуге. В остальных пяти случаях говорить о бесспорном повышении титула сложнее. Спорные случаи связаны со службой Л. Т. Голосова, носившего до отмены местничества титул наместника Курмышского, после реформы – наместника Болховского; В. А. Змеева, бывшего до отмены местничества наместником Серпуховским, после отмены – Чебоксарским; М. Г. Ромодановского, бывшего до отмены местничества наместником Коломенским, после реформы – Костромским; П. И. Хованского, бывшего до местнической реформы наместником Белгородским, после реформы – Кондинским; И. И. Чаадаева, носившего сначала титул наместника Рословского, затем Каргопольского, затем Муромского.

Проблема во всех перечисленных случаях связана с переходом в начале 80-х гг. XVII в. на новую иерархию наместнических титулов, в силу чего перечисленные наместничества могли в разных росписях проходить в различной последовательности друг по отношению к другу. Между тем сам факт присвоения наместнического титула без учета его положения к предыдущему титулу, спорность повышения титула говорит об ослаблении внимания к титульной иерархии. Возможно, что одна из причин такого явления крылась именно в постепенном искоренении местнических правил. Ранее даже малейшее сомнение в том, что каждый следующий наместнический титул лица был не выше предыдущего, могло повлечь за собой споры и обиды за оскорбление местнической чести. При присвоении наместнических титулов правительство тщательно сверяло ранее сделанные назначения, спорных ситуаций было меньше. При переходе на новую титульную систему к этому вопросу стали относить проще, но и спорных моментов, касающихся статуса наместнических титулов одного и того же лица в разное время стало больше.

В тех же случаях, а их большинство, в которых при выслуге произошло повышение наместнического титула, в отношении 10 лиц это совпало с повышением чина.

Рассмотрим на примерах этого времени ранее отмеченную нами закономерность о порядке присвоения наместнических титулов представителям первостепенной и второстепенной аристократии. Из 10 отмеченных случаев фиксации наместническими книгами повышения титула при повышении чина семь относятся к лицам, чей первый из отмеченных титулов был присвоен при стольничестве, а последний – при боярстве. Из этих лиц Б. В. Бутурлин, И. В. Бутурлин и М. С. Пушкин относились к родам, ранее принадлежавшим ко «второй статье». Б. А. Голицын, П. С. Прозоровский, Б. П. Шереметев и П. В. Шереметев относились к родам «первой статьи». Будучи боярами, представители второстепенной аристократии получили титулы наместников Костромского (25-й), Суздальского (22-й) и Обдорского (20-й) [193] . Представители первостепенной аристократии, находясь в боярском чине, получили титулы наместников Новгородского (2-й), Рязанского (15-й), Вятского (11-й), Нижегородского (13-й) [194] . При этом титулы наместников-бояр, выходцев из родов «второй статьи» (за исключением Обдорского) не относились к числу «степенных», в то время как все титулы наместников-бояр, происходивших из родов «первой статьи», относились к «степенным» наместничествам и были на несколько порядков выше.

193

РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 26, 27,30; № 6. – Л. 84.

194

РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 39, 44 об., 45, 50; № 7. – Л. 8 об., 16, 18, 33; № 8. – Л. 36.

Из этого наблюдения можно сделать различные выводы. Первый касается того, что в переходную эпоху, связанную с отменой местничества, даже после уничтожения

этого института ряд старых правил, присущих этой системе, продолжал действовать, накладывая свой отпечаток на институты, которые ранее были подвержены местническим законам. Второй характеризует не столько сохранение местнических пережитков в послеместнический период, сколько сохранение роли в обществе тех родов, которые выдвинулись на первые позиции задолго до отмены местничества и смогли удержать власть и приоритеты в своих руках в тот момент, когда местничество было уничтожено. Под давлением этих фамильных кланов правительство, как и ранее, было вынуждено наделять их представителей наиболее высокими наместническими титулами.

Среди тех лиц, кто поменял свой наместнический титул на протяжении всей служебной карьеры, согласно наместническим книгам, 8 человек относятся к группе, получившей как первый, так и последний титул в период после отмены местничества. К ним относятся И. А. Власов, И. И. Головин, Ф. А. Головин, Г. Ф. Долгорукий, Е. И. Украинцев, Ф. С. Урусов, Ф. Л. Шакловитый, А. С. Шеин. При присвоением наместнического титула Г. Ф. Долгорукому мы имеем дело с единично встречающейся ситуацией, при которой титул был дважды понижен в связи с одним и тем же назначением. В 4 случаях произошло повышение титула. Два из них связаны с повышением чина. В ситуации с Ф. А. Головиным наблюдается отход от прежних правил. При повышении чина от окольнического до боярского Головин получил титул Сибирского наместника, пятый в наместнической иерархии, один из высших степенных [195] . При этом ни к тем родам, что ранее считались первостепенными, ни даже к тем, что относились к числу второстепенных, Головины не принадлежали.

195

РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 10, 31; № 8. – Л. 12.

Наблюдается несколько случаев, относящихся к периоду с 1682 по 1706 г., которые можно рассматривать как понижение наместнического титула. Два из них, касающиеся Е. И. Украинцева и Ф. Л. Шакловитого, спорны, поскольку были связаны с присвоением наместничеств Каргопольского и Вяземского, считавшихся «новоприбылыми» и стоявшими в конце наместнических списков [196] . Третий же случай более интересен. Он связан с карьерой боярина Ф. С. Урусова. В 1682 г. (в царствование Ивана и Петра) ему был присвоен титул наместника Белгородского. В 1684 г. Урусов получил титул наместника Тульского [197] . Даже если учесть переход от одной к другой системам наместнических титулов, то наделение лица титулом Тульского наместника после Белгородского все равно можно рассматривать как понижение титула. В местнический период Тульское наместничество относилось к числу окольнических, в то время как Белгородское считалось боярским. В послеместнический период во всех наместнических книгах, ведущих свой порядок от росписи 1680 г., Тульское наместничество стояло двумя позициями ниже Белгородского. Объяснить это понижение титула различием уровней выполнявшейся Урусовым службы также нельзя, поскольку в первый раз он был направлен на воеводство в Киев, во второй раз – на воеводство в Новгород. Традиционно новгородская служба не уступала киевской по значению и статусу. На приведенных примерах нельзя сделать вывод об отходе от правила повышения титула по выслуге. Оно соблюдалось как при местничестве, так и при абсолютизме. Однако, с уходом местничества, когда понижение титула рассматривалось как оскорбление чести лица, к самой практике титульного изменения стали относиться не столь внимательно. Это отразилось на карьере ряда лиц, начинавших служить до местнической реформы и продолжавших службу после нее, а также на тех, чьи основные служебные назначения пришлись на послеместнический период.

196

РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 67, 70; № 8. – Л. 69, 72.

197

РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 122, 229; № 7. – Л. 36; № 8. – Л. 39.

Анализ практики изменения титула в карьере служилого человека в целом показывает сохранение с конца XVI до начала XVIII в. двух основных принципов: повышения титула по выслуге и повышения титула при повышении чина.

Связь между наместническим титулом и чином всегда имела важное значение. Рассмотрим, как она проявлялась в период до отмены местничества и после проведения местнической реформы.

В период до 1681–1682 гг. преимущественное право назначения на «боярские» наместничества имели лица, достигшие боярского чина. Книги наместнических титулов не зафиксировали ни одного случая с 1580 по 1682 г., когда бы титулы наместников с Владимирского (1-го) до Болгарского (11-го) были бы присвоены не боярам. Для титулов с Белгородского (12-го) до Черниговского (14-го) существует всего одно исключение. 16 декабря 1659 г., когда титул наместника Белгородского только был установлен, им наделили окольничего Г. Г. Ромодановского, после чего носителем титула стали бояре [198] . Для титулов с Рязанского (15-го) до Обдорского (26-го) из 50 произведенных назначений было сделано 8 исключений присвоения этих титулов не боярам, что составляет 16 %. Титулы с Новоторжского (27-го) по Ржевский (30-й) могли присваиваться как боярам, так и окольничим. Редким исключением было наделение этими титулами стольника или думного дворянина.

198

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 48; № 6. – Л. 228.