Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века

Талина Галина Валерьевна

Можно сказать, что в рассматриваемый период переходная титульная зона от титулов, соответствующих чину боярина, до титулов, соответствующих чину окольничего, включала в себя четыре наместничества. Кроме перечисленных титулов, которыми наделялись бояре, они могли получать одно из трех «новоприбылых» наместничеств, также считавшихся боярскими: Путивльское, Дорогобужское, Свияжское. Случаи назначение боярина на небоярское наместничество встречались крайне редко. Известно, что Ф. Ф. Волконский, будучи боярином, дважды получал небоярский наместнический титул (в 1653/54 г. наместника Галицкого, в 1658 г. – наместника Муромского), и что А. С. Матвеев до конца своей карьеры оставался наместником Серпуховским [199] . Еще один случай, связанный с П. С. Прозоровским, показывает некоторое опоздание в действиях правительства с изменением титула. Прозоровский, став боярином, некоторое время носил титул наместника Тульского, который он получил,

будучи стольником. Однако это несоответствие было исправлено: во время польского посольского съезда 7182 (1673/74) г. царским указом титул был заменен на наместника Рязанского, полностью соответствовавшего боярскому чину [200] .

199

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 24 об., 27; № 4. – Л. 31, 31 об.; № 6. – Л. 115 об., 132, 176.

200

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 25; № 6. – Л. 121 об., 128.

В период с 1682 по 1706 г. бояре являлись одними из главных претендентов на занятие степенных наместничеств (с 1-го (Владимирского) до 21-го (Кондинского)). При этом невозможно выделить группы высших наместничеств, которые бы оставались исключительно боярскими, поскольку первый титул наместника Владимирского присваивался кравчему К. А. Нарышкину, второй титул наместника Новгородского – генералу и адмиралу Ф. Я. Лефорту, седьмой титул наместника Смоленского – двум стольникам и окольничему и т. д. [201] В результате верхняя граница в системе наместнических титулов, за которую не могли переступить в местнический период лица небоярского чина и которая ранее отделяла практически 14 наместничеств, в период с 1682 по 1706 г. была уничтожена.

201

РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 7 об., 8 об., 12; № 8. – Л. 8, 9, 14, 14 об.

Нижняя граница, за которую бояре, за редким исключением, не спускались по наместнической лестнице, также была размыта. Если наместнические книги за более чем сто лет, с 1580 по 1682 г., дают указание только в отношении трех лиц, получивших в боярском чине окольнический титул, то документы с 1682 по 1706 г., отразившие период в три раза короче первого, отметили гораздо большее число таких исключений. Боярам присваивались такие титулы, не относившиеся к степенным, как наместник Суздальский (22-й), Вологодский (23-й), Коломенский (24-й), Костромской (25-й), Белгородский (30-й), Тульский (32-й), Свияжский (34-й), Дорогобужский (35-й) [202] .

202

РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 70 об., 122, 229; № 7. – Л. 26, 28, 29, 30, 34, 36, 38, 39; № 8. – Л. 30, 32, 37, 39, 42.

Изменения в период отмены местничества происходили не только в верхней части наместнической таблицы, фиксировавшей назначения бояр и окольничих. Практика присвоения наместнических титулов самой неродовитой категории наместников дьякам также претерпела изменения. В местническую эпоху дьякам как думным, так и разрядным мог присваиваться только титул наместника Боровского. До середины XVII столетия титул служил исключительно для присвоения дьякам, не распространяясь на более высокие чиновные категории. С середины XVII столетия он стал присваиваться также дворянам и стольникам. Уже сам этот факт стал постепенно стирать непреодолимую границу, отделявшую в социально-служебном отношении дьячество от остальных категорий чинов. В послеместнический период дьяки получили право претендовать и на другие наместнические титулы. А. Виниус носил титул наместника Рословского, П. Возницын – Болховского, Е. И. Украинцев – наместника Болховского и Каргопольского [203] .

203

РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 60 об., 65 об., 67; № 8. – Л. 62, 67, 69.

С уходом местничества прекращало свое существование представление о том, какой наместнический титул соответствует какому чину, а какой бесчестит лицо, находившееся в этом чине. Стольники и окольничие теперь могли претендовать на самые высокие наместнические титулы, а бояре получать титул, ниже многих окольничих, стольников и думных дворян.

Процесс, при котором лица, не достигшие чина, соответствующего титулу, стали претендовать на присвоение этого титула, начался не в период отмены местничества, а значительно ранее и был связан с изменениями в должностной системе и практике назначения на ответственные должности.

Еще при царях Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче постепенно складывалась практика выдвижения на ответственные посты лиц худородных, но способных. В более ранний период такая

практика также существовала, но носила более скромные масштабы. Ее развитие с середины XVII в. привело к тому, что лица незнатного происхождения стали претендовать на высокие должности. Правительство и русские государи, понимая прямую выгоду для государства от таких выдвиженцев, способствовали их карьере. В итоге окольничие занимали те позиции, что ранее традиционно отводились для бояр, думный дворянин получал должность, которую ранее мог занять человек, находившийся в чине не ниже окольничего.

Что же при этом происходило с наместническими титулами? Следовало ли, что более низкое местническое и зависимое от него чиновное положение лица должны были повлечь за собой присвоение ему и более низкого наместнического титула, или же для системы распределения наместнических титулов была свойственна иная закономерность? Иными словами: зависел ли наместнический титул только от положения лица в местническо-чиновной иерархии или же на него влиял и статус, присущий должности, на которую было назначено это лицо?

Рассмотрим вопрос о связи наместнического титула с местническим и должностным положением лица, адресуясь к примерам разного времени. В 7091 (1582/83) г. великий посол на литовский рубеж, отправленный вместе с боярином И. В. Годуновым, думный дворянин А. Ф. Нагово носил боярский титул наместника Костромского. В 7094 (1585/86) г. дворянин Федор Писемский, посланный вместе с боярином князем Федором Михайловичем Троекуровым к королю Стефану Баторию, будучи вторым человеком в посольстве, носил титул наместника Шацкого [204] . В мае 7166 (1658) г. А. Л. Ордин-Нащокин, будучи думным дворянином и вторым человеком в Великом посольстве в Швецию, носил титул наместника Шацкого. Согласно установившейся традиции дворянам, выполнявшим дипломатические поручения, присваивались наместнические титулы, стоявшие в конце наместнических росписей и относившиеся к низшим окольническим. Сами книги наместнических титулов неоднократно содержат ссылки на такого рода практику. Например, в записях о наместничестве Ряжском сказано, что им титулуются «дворяне ж которые посыланы в розные государства» [205] . В записях о Серпуховском наместничестве отмечено, что титул носят «дворяне ж которые посыланы в розные государства и в посланникех и для межевых дел» [206] . Федор Писемский, Андрей Нагово и Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин не испытали на себе действие этого традиционного правила. Тот факт, что они занимали должности, традиционно предназначавшиеся для бояр и окольничих, предопределило их наделение наместничествами Костромским, считавшимся боярским, и Шацким, являвшимся первым в списке всех окольнических наместничеств.

204

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 15 об., 22 об.; № 4. – Л. 24, 30; № 9. – Л. 1, 2, 18, 38, 39, 40; № 6. – Л. 76, 109.

205

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 33 об.

206

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 39.

Приведенный пример вовсе не является редким исключением. Другие случаи служат доказательством того, что сделанное нами наблюдение – не столько исключение, сколько отражение одного из принципов присвоения наместнических титулов. Так, в 7182 (1673/74) г. товарищем великого посла ближнего боярина князя Н. И. Одоевского на съездах с польскими и литовскими послами был ближний стольник Ю. М. Одоевский [207] . Ю. М. Одоевский при этом сам носил звание великого посла. Фактически он занимал должность, на которую ранее назначался боярин или, по меньшей мере, окольничий. Ю. М. Одоевский не был ни тем, ни другим. Между тем он носил титул наместника Рязанского. Рязанское наместничество во всех книгах о наместнических титулах проходило как наместничество боярское, порядковый номер которого в росписях колебался от 11-го до 14-го.

207

РГАДА. – Ф. 166. – № 4. – Л. 18 об.; № 6. – Л. 49 об.

Аналогичная ситуация сложилась в 7161 (1652/53) г., когда, как отмечалось ранее, к Кызылбашскому шаху во главе великого посольства был послан окольничий И. И. Лобанов-Ростовский. Он также получил титул наместника Рязанского [208] . Воевода в Новгороде в 7183 (1674/75) г. стольник М. А. Черкасский и воевода в Пскове в 1676 г. стольник А. И. Хованский, занимая боярские должности, в соответствии с ними носили и боярские наместнические титулы (наместника Ярославского – Черскасский, наместника Кондинского – Хованский).

208

РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 10; № 4. – Л. 18 об.; № 6. – Л. 49 об.