Написано кровью моего сердца
Шрифт:
"Как поживает ваша жена, сэр, и ваш племянник-индеец?"- спрашивал Уэйн, сияя в лицо Джейми широченной улыбкой.
Энтони был человеком коротеньким и коренастым, с полными, как у бурундука, щечками, но лицо у него также было также оснащено острым, любознательным носом, по бокам которого то и дело шныряли блестящие глаза - казалось, сейчас они сверкали огнем. Наконец Джейми был освобожден, чтобы увидеть, что они так и светятся дружеским интересом.
"Все хорошо, сэр, благодарю вас. И..."
"Скажите, ваша жена тоже здесь, под рукой?" Уэйн подобрался к нему
времена, с этой моей подагрической ногой, а она сделала чудеса с абсцессом у меня в основании позвоночника, когда мы были в Tи..."
"Полковник Фрейзер, позвольте мне познакомить вас с генерал-майором Чарльзом Ли, и генералом Натанаэлем Грином." Голос Джорджа Вашингтона, к большому облегчению Джейми, проложил четкую Вирджинскую границу между ним и основанием позвоночника Безумного Антония.
Кроме самого Вашингтона, Чарльз Ли был экипирован и одет лучше всех, и носил полную форму - от горжета до полированных ботинок. Джейми не встречался с ним раньше, но мог бы выбрать его из толпы, как профессионального военного, сразу - и независимо от того, как тот был одет. Англичанин, и того сорта, от которого, казалось, всегда будет попахивать чем-то сомнительным - но руку ему тот протянул достаточно радушно, с коротким -"Ваш слуга, сэр."
О Чарльзе Ли Джейми знал наверняка всего две вещи, и обе рассказал ему Молодой Ян: а именно - что человек этот имел жену из племени Могавков, и что ирокезы прозвали его "Ounewaterika." По словам Яна, это значило "Кипящая Вода".
Оказавшись между Безумным Антонием и Кипящей Водой, Джейми начинал понимать, что должен был пришпорить коня изо всех сил, и скакать сломя голову, как только встретил на дороге Дэна Моргана - но для сожалений было уже слишком поздно.
"Садитесь, господа, у нас нет времени, чтобы тратить его попусту."
Вашингтон обратился к женщине в углу комнаты. "У вас есть что-нибудь выпить, миссис Хардман?"
Джейми увидел, как дернулось у нее горло, и она сжала в руках ребенка так сильно, что тот завизжал, как поросенок, и начал плакать. Он почувствовал, как некоторые из мужчин, несомненно, отцы, вздрогнули при этих звуках.
"Нет, Друг,"- сказала она, и он понял, что она из квакеров. "Ничего, кроме воды из колодца. Должна я принести вам ведро?"
"Не беспокойся, Друг Хардман,"- мягко сказал ей Натанаэль Грин. "У меня есть две бутылки в седельной сумке, нам этого хватит."
Он медленно двинулся к женщине, чтобы ее не спугнуть, и нежно взял ее за руку. "Можешь выйти наружу. Тебе не нужно ни о чем беспокоиться - занимайся делами."
Мужчиной он был крупным, представительным, и ходил, заметно прихрамывая - но, казалось, от его простых речей она сразу же успокоилась, и пошла с ним - только оглянулась озабоченно, словно опасаясь, что все эти люди могут поджечь ей дом.
Четверть часа спустя Джейми был вовсе не так уверен, что они не могут спалить ей хижину дотла - такова была грубая, жестокая сила их общего
Долго разговаривали, предлагали планы, спорили, откладывали в сторону, и снова возвращались к отложенному.
Джейми слушал впол-уха ; другая его половина была в Филадельфии. Он достаточно слышал от Фергюса, чтобы знать - город разделился; в нем регулярно происходили столкновениями между патриотами и лоялистами, и сдержать их могло лишь присутствие в городе британских солдат - но лоялисты были в меньшинстве.
Теперь, лишившись защиты армии, лоялисты оказались брошены на милость восставших - и повстанцы, которых подавляли в течение многих месяцев, вряд ли будут к ним милостивы.
А Клэр... Во рту у него пересохло.
Его Клэр была теперь - как всем в Филадельфии было известно,- женой лорда Джона Грея, очень видного лоялиста. И Джейми сам, своими руками, только что удалил от нее защиту Джона Грея, оставив ее одинокой и беспомощной в готовом взорваться городе.
Сколько еще у него оставалось времени, прежде, чем британцы покинут город? Никто за столом этого не знал.
Улучив в разговоре небольшой перерыв, он попробовал прикинуть, как быстро он смог бы добраться до Филадельфии пешком - по сравнению с возможностью попросту выйти в уборную, и выкрасть обратно лошадь, которую он только что сам отдал Вашингтону, - но еще и потому, что никак не мог забыть того, что сказал Олд Дэн генералу Вашингтону, когда затащил Джейми сюда.
Последнее, чего бы он хотел, было...
А вы что скажете, полковник Фрейзер?"- сказал Вашингтон.
Джейми закрыл глаза, и всей душой воззвал к Богу.
"Окажете мне услугу, приняв на себя командование батальоном Генри Тейлора? Генерал Тейлор тяжело заболел, и умер два дня назад."
"Для меня это большая честь, сэр,"- выдавил из себя Джейми, лихорадочно соображая. "Но у меня есть весьма срочное дело в Филадельфии. Буду счастлив служить вам, сэр, как только мое дело осуществится - и, разумеется, я мог бы вернуться с известиями о том, как обстоят дела с силами генерала Клинтона."
В первой части этой речи Вашингтон глядел на него довольно свирепо - но последнее предложение заставило Грина и Моргана одобрительно хмыкнуть, а Уэйн быстро закивал головой, как маленький бурундук.
"Успеете справиться со своим делом за три дня, полковник?"
"Да, сэр!"
Сейчас он был не больше, чем в десяти милях от города; мог бы успеть обернуться за два-три часа. И еще ему потребуется секунд тридцать, чтобы забрать Клэр из дома, как только он до нее доберется.
"Очень хорошо. Итак, вы представлены к временному полевому званию генерала Армии. Это..."
"Ifrinn!"
"Прошу прощения, полковник?"- Вашингтон выглядел озадаченным. Дэн Морган, которому раньше уже приходилось слышать, как Джейми чертыхался по-гэльски, молча покачал головой.