Наренгу идет за тобой
Шрифт:
Наренгу входил в ее более маленькую дырочку почти не щадя, но Исиде уже было все равно. Она приближалась к оргазму. Пальцы мужчины проникли в ее лоно, сводя с ума, зажимы мягко тянули соски, держа в той границе боли, которая доставляла максимальное удовольствие. Девушка закричала, чувствуя, как воск разлепляет ее губы и на очередном грубом толчке извернулась от первых спазмов страсти. Наренгу сильнее проник в нее пальцами, точными движениями умножая это ощущение. Ее мышцы сокращались, сжимая его орган. Он чувствовал каждый миг ее оргазма.
Зажимы отпустили ее соски, повинуясь его воле.
Она вскрикивала от каждого замаха и от каждого толчка его члена внутри себя. Боль и удовольствие снова смешивались в нужной пропорции, когда она ощутила, как в ней разгорается огонь дракона. После разговоров о ритуале, девушка другого и не ожидала. Она попыталась не паниковать и не бороться, отдаваясь в руки Наренгу и тьме внутри его глаз. Исида лишь надеялась, что он не ранит ее слишком сильно.
— Смотри на меня, — прошептал он, заставляя ее распахнуть глаза навстречу его взгляду. Тьма рассеивалась, уступая место золотому сиянию. Это было пламя, которое все разгоралось и разгоралось внутри и снаружи. Исида закричала, принимая его огонь. Наренгу было сложно удержать ее извивающееся тело на месте. Он достиг пика, замирая внутри нее и тяжело дыша.
Наренгу вышел из нее и взял на руки. Магия рассеялась, ленты больше не держали тело.
Они улеглись прямо на пол на покрывало с кресла. Темная материя накрыла их.
Ночные часы
— Ты в порядке? — спросил Наренгу. — Огонь сильно выжег тебя?
Исида кивнула. Непонятно, к какому вопросу это должно было быть ответом, но она подняла руку вверх и пустила по ней знаки формулы, нейтрализующей последствия.
— По себе? — хмыкнул маг. — Обычно так не делают.
— Я знаю, — сказала Исида. — Но так ведь можно?
— Да, — согласился он. — Только если идет бой, а руки уже исписаны, нового на них не добавишь.
Исида кивнула.
— Зато когда на мне не было ни одежды, ни золота, а тебе нужна была помощь, я вытащила тебя именно так. С тех пор отношусь к этому способу с уважением.
Наренгу поднес ее руку к лицу и разглядывал символы формулы. Магия уже действовала, знаки растворялись на коже один за другим.
— Завтра мы уедем, и наша передышка закончится, — сказал он. — Я не хочу. Не хочу чтобы ты просыпалась не в моих руках.
Исида знала, что, когда она засыпает, он уходит на улицу и лежит на камнях всю ночь один, возвращаясь только под утро. Девушка молчала, перебирая пальцами по его широкой груди. Она разглядывала его тело, обращая внимание на то, что обычно воспринималось как само собой разумеющееся: его сильные руки, с крепкими, крупными мышцами, несколько волосков на животе, собиравшихся в небольшую дорожку. Взгляд переместился к лицу: линия бровей, глаза, скулы, губы… Девушка вдруг испугалась, что все это пропадет и исчезнет в огне, из которого возродится дракон.
Наренгу накрыл ее сжавшиеся пальцы своей большой рукой:
— Не думай ни о чем, — попросил он. — Мы сейчас рядом и приложим все усилия, чтобы все стало так как мы хотим.
— Я не хочу остаться одна и провести жизнь в
Мужчина почувствовал, как каменеют ее пальцы.
— О чем ты будешь жалеть? — спросил он. — О моей ужасной любви? О том, через что должна будешь пройти, чтобы я вернул свою сущность? Если меня не станет, все проблемы в твоей жизни исчезнут сами. Ты найдешь кого-то лучше меня, кого-то, кто сможет любить тебя нормально, не заставляя чувствовать боль и писать формулы восстановления после каждого секса. Кого-то, кто не заставит тебя так сильно меняться и принимать то, к чему не подготовлена.
Исида вспомнила про огонь внутри себя и сжалась, но это было не важно. Наренгу был ее первой и единственной любовью. Остальные увлечения меркли на фоне этих чувств. Нет, она не была невинной девочкой, когда они начали встречаться. Она знала почти все о желаниях женщин и мужчин, но только в его руках жизнь обретала смысл.
— Твоя любовь — это все, чего я хочу. Не пытайся меня убедить, что я нуждаюсь в другой судьбе. Я точно знаю, что просыпаться в твоих руках — это счастье. Засыпать рядом — счастье. Чувствовать боль, которую ты причиняешь — счастье. Проходить с тобой вместе через все это — тоже счастье. И наши дни покоя в деревянном доме, среди странных существ преддверии неопределенности — тоже мое счастье. Я не хочу по-другому. Мне не нравится. Я — против.
Наренгу крепко прижал ее, заставляя затихнуть в нежном тепле рук.
— Только не плачь, — попросил он. — Когда ты плачешь, мне кажется, что это я делаю тебе плохо.
— Я сама сделала нам плохо — хуже некуда, — твердо сказала Исида, — не буду расстраивать тебя слезами, хотя бы чтоб наказать себя.
— Не бери на себя столь тяжкий труд, — усмехнулся маг. — Я отлично справлюсь с этим и накажу тебя с большой фантазией.
Исида вдруг хихикнула:
— А что произошло с огненной плетью, раз ты использовал кожаную? Неужели истрепалась-таки?
Наренгу вздохнул:
— Помнишь ту монету с толпой голых девиц? — спросил он. — Не стоило к ним соваться, у меня сразу было странное предчувствие.
Исида расхохоталась, чувствуя, как в душе растет напряжение. Она вдруг с необычной для себя прозорливостью поняла, что происходит: Наренгу боялся потерять контроль над пламенем. Боялся, что огненная плеть обожжет ее, выйдет из-под контроля и навредит. Накрыло воспоминаниями о том, как он лежал на горячих камнях и горел черными всполохами. Как прорезались из спины острые кончики крыльев, и огненная чешуя бежала по рукам. Беспомощность, страх, отчаяние, вина — все смешалось в гадкий коктейль тревожного напряжения. Ей стало страшно, но улыбка не сходила с губ.
— Значит монеты за моей спиной таскаем? — поинтересовалась она, хватая плеть в руку. — С огненной у меня не было такой возможности, но кажется у меня есть шанс дать тебе по заднице, уважаемый дракон.
Они развеселились и некоторое время отбирали друг у друга игрушку. Наренгу поддавался, сколько мог, пока ему не надоело, а Исида делала вид, что у нее совершенно не болит душа. Он взял над девушкой верх, а потом потащил ее смотреть на ночное небо. Спать никому не хотелось.
Шоу «Танец огненной смерти»