Народ, или Когда-то мы были дельфинами.
Шрифт:
Они дошли до первого из больших военных каноэ, и Мау ступил на него. Немногие воины, до сих пор не попрыгавшие в воду, в испуге рухнули на колени. Он посмотрел им в глаза.
«Они видят меня, они мне поклоняются, — сказал Локаха. — В веру трудно поверить, правда? Ибо сейчас, в этот момент, под этими звёздами, у тебя есть дар. Ты можешь убить их прикосновением, словом, касанием своей тени. Ты это заслужил. Какой смерти ты для них хочешь?»
— Отвезите всех своих пленников на берег и оставьте там, — сказал Мау ближайшим людям. — Передайте эту команду всем, а потом можете уходить.
«И это всё?» — спросил Локаха.
Мау повернулся и зашагал по коралловому рифу. Мысли собирались из кусочков в холодной пустоте головы.
«Да, — ответил он, — это всё».
«Я бы поступил по-другому», — сказал голос смерти.
«А я нет, Локаха. Я — не ты. У меня есть выбор».
Он плёлся дальше в коконе из тишины и серой тени.
«У тебя выдался удачный день», — сказал Локаха.
Мау не отвечал. За спиной у него в стане охотников за черепами шла испуганная суета. «Нам придётся кормить кучу новых ртов, — думал Мау. — Столько дел… Вечно дел невпроворот…»
«Я нечасто удивляюсь, — сказал Локаха, — и ты ошибаешься. В сложившихся обстоятельствах у меня есть одна возможность…»
Песок под ногами Мау почернел, и по сторонам воцарилась тьма. Но прямо перед ним пролегла тропа из сверкающих звёзд. Мау остановился и сказал:
Нет. Это опять ловушка.
«Но это же путь в Совершенный мир! — воскликнул Локаха. — Лишь немногим довелось видеть эту тропу!»
Мау повернулся.
Думаю, если Имо нужен совершенный мир, он нужен ему здесь, внизу, — произнёс он.
Он всё ещё видел окружающий пляж, но смутно, словно за стеной тёмной воды.
«Этот? Он очень далёк от совершенства!» — заметил Локаха.
— За сегодняшний день он стал чуть-чуть совершенней. А впереди ещё много дней.
«Ты в самом деле хочешь обратно? — спросил Локаха. — Другого шанса я не дам. Я вообще не даю шансов. Есть только то, что бывает».
— И то, что не бывает? — спросил Мау.
«Это? Это тоже бывает, только где-то в другом месте. Всё, что может случиться, должно случиться, и у всего, что может случиться, должен быть мир, в котором это случается. Потому Имо построил столько миров, что сосчитать их не хватит чисел. Потому Его огонь и горит таким красным светом. До свидания, Мау. Я с интересом буду ждать нашей следующей встречи. Ты умеешь переворачивать миры вверх тормашками… О, и ещё одно. Другие люди, которых я упомянул, — им тоже предлагали пройти сверкающей тропой. Они все сказали то же, что и ты. Они понимали, что совершенный мир — это путь, а не точка назначения. У меня только одна возможность, Мау, но я умею делать выбор».
Серая пелена развеялась и попыталась забрать с собой воспоминания. Мозг Мау вцепился в них, не давая ускользнуть, серый барьер рассеялся, и снова хлынул свет.
Мау был жив. Это факт. Призрачная девочка бежала ему навстречу по песку с распростёртыми объятиями, и это тоже был факт. Мау ощущал странную слабость в ногах, и этот факт с каждой секундой становился всё более неопровержимым. Но когда она обняла его и они вдвоём стали смотреть, как людоедские каноэ выгружают свой скорбный груз, и не двинулись
Глава 15
Мир вверх тормашками
Мау пришёл в себя. Незнакомая женщина кормила его кашей с ложечки. Увидев, что он открыл глаза, она слегка взвизгнула, чмокнула его в лоб и выскочила из хижины.
Глядя в потолок, Мау ждал, пока вернутся воспоминания. Кое-что ещё было в тумане, но дерево, топор и смерть Кокса он видел так же ясно, как геккончика, который сейчас сидел вниз головой на потолке и смотрел на Мау. В памяти всё отложилось так, словно Мау наблюдал за кем-то со стороны. В событиях участвовал другой человек, и этим другим человеком был он сам.
«Интересно, — подумал он, — а что, если…»
— Не бывает!
Этот вопль пронзил голову Мау, словно молния. Клюв, из которого он исходил, располагался в шести дюймах от уха Мау.
— Покажи нам… — Попугай осёкся, забормотал что-то вполголоса, потом довольно мрачно закончил: — Невыразимые.
— О, замечательно. Как ты себя чувствуешь? — спросила, входя в хижину, девочка-призрак.
Мау сел, как подброшенный пружиной.
— Ты вся в крови!
— Да, я знаю. Моя последняя хорошая блузка, — ответила Дафна. — Зато больному стало гораздо лучше. По правде сказать, я собой горжусь. Мне пришлось отпилить человеку ногу ниже колена! А рану я запечатала — плеснула на неё из ведра горячей смолы, точно как в учебнике!
— Разве это не больно? — спросил Мау. От того, что он сел, у него закружилась голова, и он снова лёг.
— Нет, если держать ведро за ручку. — Она посмотрела на его непонимающее лицо. — Извини, это была шутка. Благослови небо миссис Бурбур: она может усыпить человека так, что он не проснётся, что с ним ни делай. В общем, я думаю, он выживет, а с такой ужасной раной на это нельзя было и надеяться. А сегодня утром мне пришлось отпилить ступню. Она вся… в общем, это был кошмар. Людоеды просто ужасно обращались с пленниками.
— И теперь ты отпиливаешь от них негодные куски?
— Спасибо тебе большое. Вообще-то это называется хирургия. И это совсем не трудно, если только найти кого-нибудь, чтобы держал справочник открытым на нужной странице.
— Нет, нет, я не говорю, что это плохо! — торопливо поправился Мау. — Я только… просто потому, что ты этим занимаешься. Я думал, ты не выносишь вида крови.
— Потому я и стараюсь её остановить. Раз уж могу что-то исправить. Ну-ка, давай поставим тебя на ноги.
Она обхватила его руками.
— А что за женщина меня кормила? Я её вроде бы где-то видел.
— Она говорит, что её настоящее имя Фи-а-эль, — ответила Дафна. Мау вцепился в стену, чтобы не упасть. — Мы её раньше звали Безымянной Женщиной, а теперь зовём Женщиной — Бумажной Лианой.
— Что? Но ведь она совершенно по-другому выглядит…
— Её муж оказался в одном из тех каноэ. Она сразу подбежала к нужному каноэ и вытащила оттуда мужа своими руками. Разрази меня гром, если я знаю, как она угадала. Я послала её смотреть за тобой, потому что, ну, это ему я вынуждена была отпилить ногу.