Наш общий друг (Книга 3 и 4)
Шрифт:
Когда Джон, нагнувшись, принял эту заслуженную кару, Белла спросила его, скоро ли надо переезжать. Да, да! В самое ближайшее время (сказал Джон). Обстановку они, разумеется, возьмут с собой? (спросила Белла). Да нет (сказал Джон), собственно говоря... в доме все... дом уже как-то обставлен.
Услышав это, неутомимая дочка возобновила свои атаки и сказала: "Но там нет детской, сэр! О чем вы думаете, жестокосердый родитель?" На что жестокосердый родитель ответил: "Собственно говоря... детская там есть... можно будет обойтись
– "Обойтись?
– возмутилась Неутомимая, снова награждая отца тумаками.
Да за кого вы меня принимаете?" - После чего ее положили на спинку и задушили поцелуями...
– Нет, в самом деле, Джон, - сказала Белла, разрумянившаяся после возни с Неутомимой.
– Хорошо ли будет нашей дочке в новом доме? Вот в чем вопрос.
– Такой вопрос не трудно было предвидеть, - сказал он.
– И поэтому завтра утром мы с тобой поедем посмотреть наше новое жилище. Я об этом уже условился.
Итак, решено: завтра утром они едут в город. Джона целуют. Белла в восторге.
Прибыв, как полагалось по сговору, в Лондон, они наняли кэб и поехали в западную часть города. И мало того, что в западную часть города, - в те самые места, которые Белла видела в последний раз, когда распростилась с домом мистера Боффина. И мало того, что в эти самые места.
– на ту самую улицу. И мало того, что на ту самую улицу, - их экипаж наконец-то остановился... у того самого дома.
– Джон, милый!
– воскликнула Белла, в волнении высунувшись из окошечка.
– Ты видишь, куда мы приехали?
– Вижу, любимая. Кэбмен не ошибся.
Дверь отворилась перед ними без стука, без звонка, и Джон помог ей выйти из кэба. Слуга, появившийся им навстречу, ни о чем не спросил Джона и не пошел ни впереди них, ни сзади, когда они стали подниматься наверх. Белла не остановилась у нижней ступеньки только потому, что муж обнимал ее за талию и вел вперед. Лестница снизу доверху была со вкусом убрана роскошными цветами.
– Джон!
– чуть слышно пролепетала Белла.
– Что все это значит?
– Ничего, дорогая, ничего. Идем дальше.
Поднявшись на один пролет, они вошли в прелестную комнату, по которой порхали тропические птицы, еще более яркие и пестрые, чем цветы на лестнице; тут же был аквариум с золотыми и серебряными рыбками, с водяными лилиями, с зеленым мохом, фонтанчиком посредине, и прочие чудеса.
– Джон, милый!
– сказала Белла.
– Что все это значит?
– Ничего, дорогая, ничего. Идем дальше.
И они пошли дальше и остановились перед затворенной дверью. Джон хотел отворить ее, но Белла схватила его за руку.
– Я не понимаю, что все это значит... и я больше не могу, Джон. Милый... поддержи меня.
Джон поднял ее на руки и вбежал с нею в комнату.
Смотрите, кто это? Мистер и миссис Боффип! Боже, как они сияют! Миссис Боффин вне себя от радости хлопает в ладоши, подбегает к Белле, прижимает Беллу к груди
– Душенька моя, голубушка! Ведь мы с Нодди были на твоей свадьбе и не могли пожелать тебе счастья, не могли даже поговорить с тобой! Душенька моя! Жена нашего Джона, мать его дочки! Прелесть моя, красавица! Теперь ты у себя дома! Добро пожаловать, радость моя!
ГЛАВА XIII - показывает, как Золотой Мусорщик помогал разгребать мусор
В первые минуты, полные изумления и растерянности, Белла больше всего изумилась и растерялась при виде сияющей физиономии мистера Боффина. То, что его жена радовалась от всего сердца, от всей души, что ее лицо отражало все чувства натуры широкой и доброй и ни одного чувства мелкого, низменного, Беллу не удивляло. Но как он может стоять и смотреть на нее и Джона, излучая благодушие всей своей круглой, румяной физиономией, точно веселый, добрый волшебник! Вспомнить только, каким он был, когда она видела его в последний раз в этой комнате - в этой самой комнате, где ему пришлось выслушать от нее на прощание все, что она о нем думала! И куда девались алчность, подозрительность и недоверие, искажавшие тогда его лицо?
Миссис Боффин усадила Беллу на широкую оттоманку, сама села слева, Джон справа, а мистер Боффин стоял перед ними и смотрел на них ликующими, счастливыми глазами. И тут на миссис Боффин напал такой смех, что она могла только хлопать в ладоши, бить себя по коленкам и раскачиваться взад и вперед, а потом вдруг обняла Беллу и тоже стала раскачивать ее взад и вперед - и все это заняло немало времени.
– Старушка, старушка!
– сказал, наконец, мистер Боффин.
– Ну, начинай же, не то кому-нибудь другому придется за тебя начать.
– Сейчас, Нодди, сейчас, голубчик, - проговорила миссис Боффин. Только с чего мне начинать, как начинать, когда я в себя не могу прийти от радости и счастья! Белла, прелесть моя! Скажи, кто это?
– Кто это?
– повторила Белла.
– Мой муж.
– Нет, ты его фамилию назови, милочка!
– воскликнула миссис Боффин.
– Роксмит.
– Вот и нет!
– Миссис Боффин захлопала в ладоши и покачала головой. Ни чуточки не похоже!
– Тогда Хэнфорд, - сказала Белла.
– Вот и нет!
– воскликнула миссис Боффин, снова захлопав в ладоши и покачав головой.
– Ни чуточки не похоже!
– Но зовут-то его по крайней мере Джон?
– спросила Белла.
– Ну, еще бы, голубушка!
– воскликнула миссис Боффин.
– Еще бы не Джон! Так я всегда его называла. Нет, ты фамилию, настоящую фамилию скажи! Ну, не можешь? Тогда отгадай, красавица моя!
– Отгадать я не могу.
– Белла, бледная, переводила взгляд с одного лица на другое.
– А я могу, - крикнула миссис Боффин.
– И я отгадала! Я в тот вечер сразу, в один миг все поняла. Правда, Нодди?