Наши дети
Шрифт:
Ребята окружают меня, стоят слишком близко чтобы мне было комфортно. Делаю шаг назад. Они синхронно делают шаг вперёд и расстояние, между нами, не увеличивается. Вблизи чувствую, что Гена жуёт жевательную резинку с клубничным вкусом, и вижу, что у Саши застряло в зубах что-то тёмно-зелёного цвета.
– Понимаешь, какая засада, -распинается Саша.
– Нам срочно понадобились три сотни кредов, но взять их абсолютно некуда. Может быть ты их нам одолжишь?
– Не подумай, мы обязательно вернём, -подключается Гена.
– Мамой-луной клянусь!
– обещает
– И с процентами за пользование.
Они оба выжидающе смотрят на меня.
Говорю: -Не одолжу.
– А что так, крыса что ли?
– с ноткой угрозы спрашивает Гена придвигаясь ещё ближе, упираясь в меня животом и заставляя отступить, сделать шаг назад.
Есть такие вопросы, на которые не знаешь, что ответить, особенно в пылу резкого, как перебродивший квас, диалога. Было бы время сесть и спокойно подумать, тогда можно подобрать высокоинтеллектуальный ответ, показывающий собеседнику твоё неоспоримое интеллектуальное превосходство над ним. Что-нибудь из классического «пошёл на…й!» или «сам ты крыса!».
Я молча выставил руки перед собой и слегка оттолкнул продолжающего напирать Гену показывая, что хорошо бы стоять, где стоит и не нависать над собеседником, чай не свая и не армированная опора глубоко заглублённой конструкции.
– Да, объясни нам: почему отказываешься поделиться с доблестными воинами, потерявшими дома и оставившие семьи ради борьбы с лунным фашизмом!
Мне вдруг стало смешно.
– Ребят, это вы так противостоите Нилу Полански – стреляя креды в коридорах бесплатной гостиницы в социальном городке на Земле? Два здоровенных лба с руками, ногами и даже головой. У меня для вас новость – фронт немного в другой стороне. Так что скажите, бойцы, как насчёт того, чтобы прямо сейчас записаться в добровольцы и отправиться на орбиту?
– Умный, да?
– спросил Гена.
– Уж точно не такой дурак как ты, -сказал ему я и, кто знает, может быть получил бы после этого по-своему, выходит, не такому уж умному, лбу. Но в этот момент отворилась дверь комнаты моего знакомого соседа Паши, и он сам выглянул всё в той же растянутой футболке и непонятного вида шортах.
– Чего шумите?
Появление соседа произвело на моих новых знакомых разительное впечатление. Незадачливые стрелки кредов словно сделались меньше в размерах, как будто были скафандрами в среде с высоким внешним давлением из которых спустили часть распиравшего их изнутри воздуха.
– Здравствуйте, Павел Сергеевич, -поздоровался Саша.
– Мы тут объясняем новичку местные порядки, -каким-то извиняющимся тоном пояснил Гена.
– Оба исчезли немедленно, пока я не разозлился. Новичка не трогать, -сосед вернулся к себе полностью уверенный, что его слова окажется достаточным.
– Конечно, Павел Сергеевич, как скажите, -успел крикнул Саша.
Переглянувшись между собой и не глядя на меня, они прошли дальше по коридору. Причём, проходя мимо, что один, что второй имели все возможности задеть меня плечом или как-то иначе выразить своё неудовольствие, но не сделали ничего такого.
Раздумывая: с кем же меня угораздило
Слегка осоловев после вкусной еды, я подумал, что мог бы понять «профессиональных социальщиков» всю жизнь проживших в социальных городках, ничему толком не научившихся и ничего толком не сделавших. Балласт общества. Жир. Хотя жир тоже, по-своему, полезен, а от социальщиков вообще никакой пользы. Я бы на месте земных правительств для начала бы кормил их не такой вкусной едой. Иначе – какой стимул развиваться и расти над собой? Вкусно поел, хорошо поспал, стрельнул или заработал кредов на временной работе, попил пивка и снова вкусно поел. Так вся жизнь и прошла как один день.
Впрочем, это проблема землян и пусть они сами с ней разбираются. Моя же задача сугубо локальна – выбраться из социального городка самому, найти дом для семьи и перевезти её с луны.
Заставив себя собраться, я проложил на висящем на стене в столовой терминале маршрут и вскоре уже был в центре связи с внешним миром. Политика социального городка ограничивала связь между социальниками и внешним миром, но разрешала её в специально предназначенных для этого местах.
Заняв одну из пустующих кабинок, я выбрал из приложенных вариантов частный звонок и всплывшая на экране надпись уведомила меня, что вызов пошёл. А там, дальше, возьмёт абонент трубку или проигнорирует, а может быть окажется занятым и элементарно не услышит входящий звонок – как повезёт.
Мой звонок услышали и трубку подняли.
Александр Григорьевич, двоюродный брат моего отца которого я видел только в далёком детстве и ещё раз он прилетал на Луну на похороны папы, выглядел закономерно постаревшим. Перешедший в режим видеосвязи сразу после того, как удалённый абонент принял вызов экран показал мне сильно постаревшего мужчину с полностью седыми волосами и парой глубоких, как лунные кратеры, морщин, делящих лицо на неравные части.
– Кто вы… - начал было Александр Григорьевич, но потом узнал меня.
– Здравствуйте, -начал было я немного смущаясь. Наш последний разговор, состоявшийся пару лет, назад закончился не слишком хорошо. Я обвинил брата отца в том, что это земляне взорвали станцию вместе с более чем пятью тысячами гражданских специалистов. Он тщетно пытался доказать мне всё абсурдность этого заявления, но я не верил и назвал его самого убийцей за то, что он, как я тогда думал, покрывает землян и отказывается признать и раскаяться во всех их преступлениях. Преступлениях, придуманных проклятым Нилом Полански и его администрацией.