Наши крылья растут вместе
Шрифт:
Оливия выдохнула, понимая, что последняя фраза самая правильная. Но это лишь слова, расстояние до которых стало очень большим.
Она медленно поднималась по ступенькам, вспоминая время, когда Даниэль нес коробку с ее вещами. Потом ремонтировал выключатель и искупался в потоке холодной воды в ванной. Оливия была недовольна этой квартирой, но он сделал все возможное для жизни в ней. В тот день, Мелани была счастлива, открыв им дверь. Она нашла это ущербное жилье, радуясь каждой мелочи в нем. Ее не пугало отсутствие электрики и ржавые трубы, она была счастлива жить вместе с Гербертом и подругой под одной крышей.
Набрав побольше воздуха в легкие, Оливия открыла дверь, зашла внутрь и встретилась с тишиной. Ни звука телевизора, ни тонкого голоска, напевающего последний хит сезона. Тишина.
– Мел?
– Тихо произнесла Оливия, боясь нарушить царившую атмосферу. Может быть, рейс Джека Арчера перенесли на раннее время и ее подруга уже на четверть пути в Америку?
Скинув туфли, она зашла в зал, и сумка машинально выпала из ее рук:
– Мел!
Подруга сидела на диване, поджав под себя ноги и смотря опухшими глазами в пустоту. Ее Мел, жизнерадостная и улыбчивая, сейчас выглядела бледно и безжизненно. Ее потухший взгляд коснулся Оливии и губы дрожа прошептали:
– Он бросил меня.
Оливия подбежала к ней, руками прижимая к себе, не веря в то, что только что услышала:
– Бросил?
– Это слово резало слух, она произнесла его и ее резко затошнило. Надо было срочно менять это слово на более позитивное.
– Он вернется. Такое случается, Мел. Это бывает, но он вернется...
– Он никогда не вернется, - прошептала Мелани и вздрогнула, - он собрал вещи и улетел домой в Германию.
Она всхлипнула, и слеза покатилась по щеке:
– Я думала, что все выплакала.
– Но как? Как он мог так поступить? Ведь все было так хорошо...- Оливия выхватила из рук подруги платок и коснулась слезы.
– Видимо, ему было не хорошо. Это мне было хорошо... Я любила его.
– Губы Мел скривились в ужасе и на глазах образовались новые слезы.
– Он никогда не хотел работать стюардом, и он никогда не хотел на мне жениться. Это я подталкивала его, но он не хотел.
Оливия обняла подругу, слыша спазмы ее горя и чувствуя ее слезы на своей шеи:
– Мерзавец.
– Он был лучшим для меня.
– Я с трудом помню его лицо, Мел, он такой тихий, может быть он сидит в комнате, а ты не заметила?
– Там нет его вещей, Оливия. Он четко дал мне знать, что я не его судьба. Он собрал вещи передо мной и захлопнул входную дверь.
От злости, что кипела к этому человеку, Оливия готова была вернуть его обратно, чтобы выколоть глаза медленно и мучительно. Но так ли плох этот разрыв для будущего Мел? Может быть судьба удаляет лишних людей из жизни? Может быть таким образом она расчищает дорогу для кого-то более важного?
– Я с тобой, Мел, - прошептала Оливия, - я тебя не брошу.
Жизнь сама решала все за них. Когда есть неуверенность в
Прижимая подругу к себе, она все еще не могла поверить в случившееся. Как тихий и спокойный Герберт мог причинить такую большую боль? Возможно, он молчал потому что много думал, строя планы будущего в своих мыслях. Но будущее было без Мел.
Возник образ улыбающейся подруги, когда она попросила Оливию разделить один номер с Даниэлем, чтобы быть ближе к Герберту. Это было в Гамбурге. Какое совпадение, спустя столько времени, их сегодняшний рейс именно туда. С ночью в той странной гостинице с двухместными номерами. Но теперь своим экипажем и обычным рейсом.
– У тебя есть персики?
– Странное желание есть именно их возникло внезапно.
– Нет, - всхлипнула Мел.
Чувство нервозности заставляли желать то, что было запретно. Может это была вредность или рефлекс на воспоминание о Даниэле и Гамбурге. Ей придется сказать ему о своем решении, но не сейчас, не перед Мел. Она поговорит с ним позже без свидетелей.
Они еще долго сидели в тишине, обнявшись. Оливия слышала, как знакомая мелодия мобильного телефона доносится из сумки. Но она игнорировала, боясь выпустить подругу из своих объятий.
– Я прилечу завтра, и мы поедем в «Дубай Молл», шоппинг пойдет тебе на пользу или сходим в аквапарк, я уверенна, там ты забудешь об этом мерзавце хотя бы на время.
– Завтра вечером у меня рейс в Лос-Анжелес, - снова слезы появились в ее глазах, - без Герберта...
С каждой пролитой слезой подруги, Оливия ненавидела его все больше и больше. Казалось, что нет предела ее ненависти к нему.
– Почему ты не позвонила мне?
– Не хотела отвлекать тебя от Даниэля, - прошептала Мелани, - вы и так редко бываете вместе.
– Мы вместе везде, Мел!
– от возмущения Оливия вскрикнула, - в небе и на земле. Ничего не изменилось бы между нами, если я уехала к тебе ночью. Ты моя подруга и моя обязанность быть с тобой. Возможно, в последние месяцы мы с тобой отдалились друг от друга, но теперь я здесь, Мел. Я буду с тобой.
Оливия видела, как уголки губ подруги слегка изогнулись в улыбки. Это хороший признак. Сейчас ей нужна поддержка. Но жаль, что придется расстаться на время из-за работы.
– Я уверенна, что, летя в Лос-Анжелес ты немного забудешься. Небо поможет.
Спустя несколько часов слез и воспоминаний о Герберте, Оливия вырвалась из этого плена. Впереди брифинг, рейс в Гамбург и разговор с Даниэлем. Последнее ее не пугало, она верила, что Даниэль поймет и будет ждать столько сколько потребуется. Придется видеться реже. Гораздо реже. Но она ожидала его понимания.
Зайдя в комнату для брифинга, она увидела его и Марка. Они сидели за главным столом рассматривали летные карты. Тысячи раз Оливия видела эту картину и каждый раз, видя Даниэля, она ощущала волнение. Сейчас это волнение усилилось в миллион раз и ее затошнило. Мысленно она представила, как скажет ему о Мел, и он молча нахмурит брови. Затем сощурит глаза, поджав губы... Она уже видела это, понимая, что вспотели ладошки ее рук.