Наши уже не придут 4
Шрифт:
— Это было в отчёте, — кивнул Аркадий. — Торгуй оружием активно и решительно, но в нефтяную отрасль Боливии и Парагвая не лезь — не вкладывай в это ни цента.
— Но почему? — недоуменно спросил Курчевский.
Вероятно, он уже распланировал, как будет добывать нефть в Гран-Чако, где, как гласят слухи, вполне возможны огромнейшие запасы.
— Потому что там, скорее всего, ничего нет, — ответил на это Аркадий. — Наши геологи считают, что там пусто — лучше просто поверь. Это приказ — никаких поползновений в местную нефтяную отрасль.
— Я вас
— Не политизируйте этот вопрос, — попросил его Аркадий. — Можете поддерживать его открыто, если так будет выгоднее для бизнеса. Легенда должна работать безукоризненно.
— Хорошо, — вновь кивнул Курчевский. — А когда я смогу вернуться домой?
— Минимум через двадцать лет, — вздохнул Немиров.
Леонид приуныл.
— А как это будет? — спросил он.
— Когда проект полностью себя исчерпает, вы просто посетите СССР, откуда не вернётесь, — ответил Аркадий. — Я обещаю вам, что вас встретят как героя и вы сможете носить свою «Золотую звезду» открыто и с гордостью. Уровня жизни долларового миллиардера не обещаю, но это будет что-то очень достойное.
— Я уже давно хочу домой, — пожаловался Курчевский. — Там всё не такое — я всё ещё не могу привыкнуть к тамошним людям. Они чужие мне!
— Успокойтесь, товарищ Курчевский, — попросил его Аркадий. — Вы, наверное, не представляли себе, что именно должны были сделать, когда соглашались на это задание, но оно ещё продолжается и должно быть завершено.
— Я… я понимаю… — ответил на это Леонид. — Хорошо, я сделаю всё, что от меня требуется.
Немиров подумал, что нужно позаботиться о его психическом состоянии. Скорее всего, лучше будет выписать из СССР надёжного психолога, с которым Леонид сможет быть откровенным.
— Теперь по поводу «GMC» и «Chrysler», — произнёс Аркадий. — Дела у них плохи, но они всё ещё слишком дорогие. Вам требуется провести несколько тайных операций, при тесном взаимодействии с подконтрольными профсоюзами, чтобы удешевить эти заводы. Инструкции уже переданы Смутину — изучите их, как вернётесь в Штаты.
— А когда мне можно начинать «наглеть»? — поинтересовался Курчевский. — В ранних инструкциях упоминался этот этап…
— По оценкам наших специалистов, «наглеть» нужно будет примерно с середины тридцать второго года, — ответил Аркадий. — Если данные верны, то это будет максимальная глубина падения рынка. Но важно, чтобы вы не мешали работе нашего бюро — мы будем применять золото.
— А могу ли я тоже… — начал Леонид.
— Не можете, а должны, — перебил его Немиров. — Готовьте заводы из списка к продаже, а также интенсифицируйте строительство комплексных заводов.
Перевозка заводов — это всегда лютая головомойка, с которой Аркадий столкнулся вживую. Если что-то мелкое или среднее перевезти не составляет особого труда, то вот что-то крупное всегда доставляет серьёзные проблемы.
Поэтому он решил обратиться к профессионалу — СССР нанят Альберт Кан,
Кан является индустриальным архитектором, который уже имеет богатый опыт по проектированию заводов, поэтому концепция, переданная ему через «визионерское озарение» Леонида, была им прекрасно понята.
Краеугольный камень новой концепции — строительство купленного завода в США, а затем его размонтаж и транспортировка в СССР.
У Аркадия ещё с середины 20-х годов есть небольшая армия инженеров-проектировщиков, которые специализируются на заводах разного профиля, поэтому на месте завод будут встречать профессионалы. Естественно, американские инженеры поучаствуют в монтаже завода, но лишь в качестве контролёров сборки.
— Построим первую партию заводов за год, максимум — два, — уверенно заявил Леонид. — Нужно будет уладить этот вопрос с Гувером, который настроен к происходящему насторожено, но ему недолго осталось, с такой-то политикой…
— Хорошо, — кивнул Аркадий. — Теперь к вопросу бутлегерства и объёмов производства алкоголя…
*12 января 1931 года*
Первая сессия Верховного Совета СССР официально началась.
Выборы народных депутатов от всех союзных республик прошли в плановом режиме, но не без напряжения — нардепы прекрасно понимали, куда именно баллотируются, поэтому наметилась нешуточная конкуренция.
Несколько районов Москвы приглашало Немирова в качестве народного депутата, чтобы по-быстрому возогнать его через все уровни и усадить в Верховный Совет от своего имени. Информация о том, что будет какой-то пост при ВС СССР, общественности недоступна, поэтому ходит молва, будто бы товарищ Немиров куда-то исчезнет после завершения реформы.
К счастью или сожалению для всех, при Верховном Совете предусмотрена должность Генерального Секретаря — название «Генеральный Советник» было сочтено слишком высокопарным.
Предполагается, что генсеком назначат Аркадия, но при условии, что его круг задач не будет включать в себя слишком много не связанных с обороной обязанностей.
Пост председателя СНК, по итогам прений Верховного Совета, должен перейти к Иосифу Сталину — должностные обязанности у него будут изменены: что-то добавится от расформировываемого ВЦИК, а что-то убавится из-за передачи этих функций учреждениям при Верховном Совете.
— … к победе и торжеству социализма! — вещал Ленин с трибуны.
Партия, формально, от власти не отошла — подавляющее большинство нардепов, избранных населением, так или иначе, относят себя к большевикам, а другие партии всё равно запрещены в СССР.
У Немирова было опасение, что Сталин начнёт подминать под себя структуры и людей, как это было в истории его прошлой жизни, но потом он всё обдумал и понял — ситуация совсем не та.
В реальности его прошлой жизни, Иосиф Виссарионович вступил в уже существовавшую «партийную игру», причём позднее, чем следовало.