Наследие Санторо
Шрифт:
Аделина сделала шаг назад, будто сбрасывая невидимую нить, опутанную Реборном.
— Действие скоро закончится, — и достала коробочку, крикнув словно настоящая матёрая мамка. — Франческо, домой!
Фиолетовое сияние вспыхнуло за диваном, откуда не спеша, ползя по спинке дивана, показалось животное из коробочки — ленивец, поднявший мордочку на теряющую терпение хозяйку.
— Ноги в руки и домой!
Ленивец вспыхнул пламенем Облака, материализовавшись в сгусток пламени, отправился прямиком в коробочку. Санторо подошла к креслу, где откинув голову, спал Занзас. Болезненная грусть таилась в
— Босс, ты бы меня головой о стенку припечатал, скажи я сейчас, что когда-нибудь всё так сложится. А будущий ты меня припечатает за то, что я тебя не разбудила и не предупредила…
Аделина сжала пальцы мужчины и зажмурила глаза, словно пытаясь пересилить себя, после чего резко подорвалась.
— Нет, не могу!
Санторо прошла обратно к центру, где и обнаружил её киллер. Плечи её резко подались вверх, и Лина вновь бодрым голосом, затараторила, боясь потерять последние мгновения:
— Кстати! Реборн, когда однажды я появлюсь, у вас на пороге, не прогоняйте меня! Но будьте со мной максимально строги!
— О чём ты? — Реборн подошёл ближе, не понимающе сощурив глаза, словно пытаясь прочитать Лину, как открытую книгу.
Но та, словно издеваясь, пожала плечами.
— Просто время — это такая змея, которая кусает собственный хвост. От него не убежишь. — Санторо вновь улыбнулась той улыбкой, что осталась от неё «настоящей». — И знайте, вы лучший репетитор-киллер.
И щёлкнула пальцами будто волшебник, вызвавший поднявшуюся розовую дымку, унёсшую гостью из будущего.
Вспыхнувшее розовое облачко под протяжный героический крик, какой издают храбрецы, пускающиеся в одиночку в бой против бесчисленной армии противника, выпустило из своей дымки летящую вперёд ногами Аделину, явно воинственно настроенную дать отпор неизвестному обидчику.
Кричать Санторо прекратила, как только приземлилась на мягкую тушку, как она про себя отметила, вместо недоброжелательного газона, усеянного стёклами.
Нащупав лацкан пиджака и тяжело вздымающийся торс, Аделина замерла, опасливо приоткрыв глаза, узнав знакомые очертания гостиной, из которой, собственно, и попала в своё не светлое будущее. Чуть приподнявшись, опираясь ещё немного дрожащими руками, она неловко улыбнулась, смотря на смиренно принявшего свою ношу Реборна, что рукой пытался нашарить рядом лежавшую шляпу.
— Простите! Простите! Тысяча извинений! Я не хотела на вас упасть!
— Я так и понял, что вряд ли бы ты преследовала цель приземлиться из будущего именно на меня, или я чего-то не знаю? — бывший репетитор-киллер флиртующе приподнял бровь. Отчего Санторо покраснела ещё больше, и чтобы хоть как-то скрыть свою неловкость, подхватила рядом лежавшую шляпу, вручив её владельцу.
— Я точно вернулась? Я так рада вас видеть! Прошлое мне больше по душе! — и прикрыла лицо ладонями, будто пытаясь скрыть позор её падения через десять лет назад. — Мне так неловко!
— Если тебе так неловко, можешь просто встать с меня.
Реборн скользнул по талии Санторо, Лина тут же перехватила его руку и подскочила, потянув мужчину вверх.
— Что там произошло? Ты с кем-нибудь виделась? Говорила?
Как можно мягче
— Я попала в будущее, кажется на лет десять вперёд. И весьма нерадостное, судя по тому, что я была до сих пор в Варии. Но что здесь произошло? С каких это пор Вария с Вонголой устраивают групповую спячку?
— Да так, мило пообщались с тобой из будущего…
— Всё так плохо? — перебила Лина, скривившись. — Я стала матёрой теткой, да? С кучей татух и вооруженная до зубов?
— Можно сказать, что ты недалека от истины. Но не всё так плохо. — Реборн по-отечески похлопал Лину по плечу, чтобы хоть как-то успокоить, если Санторо и сама пыталась свести всё в шутку, то судя по блуждающему взгляду и бледному лицу её совсем не прельщало то, что она увидела. — Так ты говорила с кем-нибудь?
Лина встрепенулась, инстинктивно сделала шаг назад, но Реборн крепко сжимал плечо, не позволяя пошевелиться. Она прочитала немой вопрос в глазах, что словно рентген пытались просканировать её возможную ложь.
— Простите, но мне нужно срочно на крышу проветрить голову после всего, — и вырвавшись из хватки, кинулась прочь.
Огибая крепко спящих хранителей, Реборн остановился у сладко спящего ученика, что с невинно-мечтательной улыбкой, почёсывал пузо, что-то тихо бурча под нос. Тяжело вздохнув без лишних слов, бывший аркобалено вытащил пистолет и пустил пулю рядом с головой Савады под такое же громкое:
— Тсуна!
Разбуженный своим персональным будильником Реборном, который и мёртвого-то в покое так просто не оставит, Савада непонимающе уставился на нависшего Реборна, после чего медленно повернул голову к оставленной дырке от пули в одном сантиметре от его головы.
— Проснись и пой, Тсуна, расслабляться тебе никто не позволял.
Что же, осталось разбудить всего лишь остальных хранителей да Варию, миссия вполне себе выполнима.
Ветер лизал голые пятки. Небрежно скинутые туфли спас от падения выступ края крыши. Поджав колени к груди, Аделина пряталась под темнеющим небом, на котором уже давно вместо солнца скалился месяц. Она спряталась. Ото всех и от всего, просидев тут целый день в гордом одиночестве, наслаждаясь тишиной, которой порой ей не хватало в вечном круговороте хаоса в жизни Варии. А сейчас наконец-то выпала минутка поразмышлять обо всём, что произошло.
Муж её тётки, практически единственный человек, который хорошо к ней относился, мёртв. И она не знает, оплакивать его или нет? Со смертью у неё сложились непонятные отношения, она как будто уже привыкла к ней.
Иллюзия в столовой. Странные фразы, которым она сразу не придала значения, теперь складывались в странную цепочку. «Сестрёнка, не поделишься своими частями тела?». «Время родственных обнимашек». То видение в лесу, где её мать взывала к некому Франческо не пугать сестру. И что важнее — воспоминания, вызванные иллюзионистом Вонголы, в их семье точно присутствовал еще один ребёнок. Бред. Не может быть у неё быть никакого брата, она бы знала об этом. Она росла в семье одна. Так почему враг продекламировал её любимую сказку из детства, которую мать часто читала ей… или не только ей?